Есть в сутках время, которое Роману нравится больше всего — дневные дела закончены, остановлены водяные колёса, из кузницы не доносится стук молотов, отдыхают топоры и пилы, уставшие работники ушли к плотине — смывать трудовой пот под потоком падающей из жёлоба воды, готовятся к ужину. Можно просто сидеть на скамейке, держать в руке узкую ладошку жены. Её неторопливый рассказ ласково вплетается в симфонию охватившего тебя счастья. Но иногда Этайн ставит вопрос ребром:
— Муж мой, если ничего не менять, скоро мы Прядиву и Живу замуж отдавать будем.
Не сразу смекнувший о чём идёт речь Шишагов сначала растерялся, потом сглупил:
— Почему это?
— Потому что на полтора десятка крепких мужчин в твоём селении нет ни одной молодой женщины, девчонка — подросток, я и две старых бабы — всё, дорогой. Ещё немного, и наши тётки покажутся им красавицами. Ты думал об этом?
Роман виновато вздохнул в ответ. Этайн прижалась к нему, растрепавшийся локон её причёски щекотно прошёлся по его шее.
— Тебе просто не хватило времени, я понимаю. Я подумала вместо тебя. У нас сейчас много железа. И большую часть вы пускаете на инструменты — хорошие, дорогие инструменты, которые очень любят вильцы. Поморянам такие инструменты ты продавать не хочешь. Нужно сделать для них всё из простого железа и купить женщин и девушек. На первое время хотя бы пять — шесть. Об остальном подумаем осенью, перед большим торгом. Хорошо?
Роман только молча кивнул. Такие здесь порядки.
* * *
Старох обходит за Шишаговым его хозяйство, прихлёбывая квас из большой кожаной фляги.
— Изрядно ты развернулся. А пива что, совсем нет?
— Пиво варить рук не хватает, и времени жалко.
Военный вождь приплыл сразу после полудня на трёх больших челнах, потому что вместо сырого железа, которое задолжал Шишагову за стальные секиры, привёз другой товар — зерно и рабов. В основном женщин разного возраста. Объяснил просто:
— Не удержался я. Больно хорошо сбродники нынче за железо платят — жмут их сканды, а доспехи хорингов без хорошего наконечника не пробить. Дзеян сказал — у тебя сырого железа теперь хватает. Я больше народу привёз, чем должен, думаю, у тебя тоже металл на продажу взять. Ты не смотри, что бабы, руду из болота грести и месить глину они лучше мужиков будут.
То, что Старох знает о Роминых нуждах не намного меньше хозяина, не удивительно. Шишагов на его месте такого занятного кадра без внимания не оставил бы. Но с чужих слов вождю судить надоело, захотел своими глазами посмотреть, не утерпел. Понравилось, глаза горят, руками машет — чуть ладонь в шестернях не оставил, еле оттащил его. Пока Рома экскурсию водил, хозяйки накрыли стол — на троих.