Умытый ливнем мир свеж и чист, не скрипит на зубах надоевшая пылища. Работники играючи заканчивают дневные дела. Солнце клонится на закат, тянется в загон понукаемое пастухами стадо, идут ему навстречу нагруженные вёдрами доярки. Ударяют в скоблёные донца тугие пенные струи. Ласковые женские голоса, мычание коров, меканье коз слышны хорошо, потому что замолкли механизмы, положившие начало окружающей сытости и достатку.
После вечерней трапезы, под протяжные бабьи песни, народ расходится по сеновалам и стогам — ночевать в душных домах нет никакой мочи. Многие расходятся по двое, не смущаясь тем, что зачастую подруга старше своего милого дружка. После праздника верхушки лета многие выбрали себе пару и теперь ждут поры, чтобы отыграть свадьбы.
На небе высыпают звёзды, кричат над лугами козодои, мечутся над крышами летучие мыши. Орут лягушки, висит над землёй тонкий комариный звон.
* * *
Роману нравится вильский обычай возвращать долг с лихвой, чтобы не чинить хорошим людям обиды. Но до последнего времени он не догадывался о его другой стороне — в серьёзных делах соседи предпочитают обходиться без помощников. Пусть хуже получится, зато сами сделали и никому не должны. О том, что вильцы затеяли большое строительство в устье Извилицы, Шишагов узнал случайно.
Челны, что прислал Старох, привезли редкий товар — молодых девок лет двенадцати — четырнадцати. Роман сразу обратил внимание — таких лиц в здешних краях ему видеть не приходилось. Бросилась в глаза непривычная одежда и то, что у каждой третьей тёмные волосы — явление в здешних краях не просто редкое — небывалое. Рыжие попадаются иногда, брюнетов же до сих пор встречать не приходилось. Но и блондинистые красавицы сильно отличаются от местных — сложением, формой головы, ростом — вильские ребятишки в этом возрасте обычно выше и стройнее. А ещё они слишком гордо держатся для полонянок. Роман готов спорить не на зуб — на всю челюсть, этих девочек не насиловали по кустам озверевшие от крови победители. Дружинники, сопровождающие ценный груз, с девами обращаются аккуратно, даже бережно. Странные полонянки прибыли не с тощими узелками, вытаскивают из челнов хорошие, добротные мешки.
Роман не спешит к прибывшим, сохраняет лицо — Старох не явился, значит, старший из прибывших должен подойти первым. Неожиданно снизу, от дальнего выпаса подлетает на взмыленном Кубике Акчей, не то что без седла — без уздечки. Слетает с конской спины, и, не обращая внимания на хрипящего жеребца, бросается к лодкам. Хватает одну из девиц за плечи и бегло говорит на незнакомом Роману языке. Опешившие дружинники не успевают остановить. Потом смекают — родня, не мешают. Когда девиц высаживают на берег и старший из дружинников, Обратня, подходит к поджидающим его супругам, Шишагов уже знает, что случилось, остаётся выпытать подробности. Акчей сидит на земле, обхватив голову руками, привезённая дружинниками девица плачет вместе с ним.