— Мистер Дилука, меня зовут Агнес Нолтон. Я специальный агент ФБР. Вы находитесь под арестом за попытку организовать заказное убийство Куинси Миллера, нападение при отягчающих обстоятельствах и еще несколько менее серьезных преступлений. Мы только что обыскали вашу машину и нашли в ней три сотни капсул с кристаллами метамфетамина, так что это будет добавлено к уже имеющемуся списку обвинений. Вот, посмотрите.
Агнес Нолтон подталкивает бумаги через стол к Дилуке. Тот берет их и медленно, не торопясь, читает. Внешне он не выражает никаких эмоций и скользит взглядом по строчкам с высокомерным видом, словно автор, изучающий рецензии на свое произведение. Закончив, осторожно кладет бумаги обратно на стол и одаривает Агнес Нолтон едва заметной улыбкой. Она вручает ему еще один лист — с правами Миранды. Дилука прочитывает их и ставит в нижней части листа подпись. Ясно, что он делает все это не в первый раз.
— Мы передадим вас тюремным надзирателям, но прежде я бы хотела с вами немного поговорить, — произносит Агнес Нолтон. — Вам нужен адвокат?
— Мне нужны два адвоката. А может, и три.
— Что ж, они вам, скорее всего, действительно понадобятся. Мы можем сейчас прервать наше общение, а завтра предоставить вам адвоката. Но, если это случится, наша с вами небольшая беседа не состоится, и для вас это будет очень плохо.
— Я слушаю, — спокойно говорит Дилука.
— У вас богатое уголовное прошлое, и теперь вам за все ваши прегрешения грозят еще тридцать лет тюрьмы. Сейчас вам пятьдесят один год, так что, если вас посадят, вы умрете за решеткой.
— Спасибо.
— Не за что. Откровенно говоря, вы для нас не очень-то интересная цель, у нас есть дела поважнее, чем копаться в делишках, которыми занимаются тюремные шайки. Однако заказное убийство — это другая история. Кто-то за него заплатил. Вы скажете нам, кто именно, сколько, сообщите детали, и мы можем гарантировать вам небольшой срок и долгую жизнь на свободе после его окончания. Но при условии, что вы не будете впутываться в неприятности. Лично я сомневаюсь, что вам это удастся.
— Спасибо.
— Не за что. Мы предлагаем вам выгодную сделку, мистер Дилука, и наше предложение будет действовать еще ровно сорок три минуты. — Агнес Нолтон смотрит на свои наручные часы. — В течение этого времени вы не можете покидать эту комнату и, разумеется, звонить кому-либо.
— Я — пас. Знаете, я не стукач, не крыса.
— Конечно, нет, я вовсе не имела это в виду. Но давайте не будем строить иллюзии. Вы не председатель клуба «Ротари». Посмотрите на себя в зеркало, Скип. Взгляните правде в глаза. Вы всего лишь уголовник, злодей, за которым числится длинный список нарушений закона; участник банды, творящей насилие; расист и, по большому счету, неудачник, часто совершающий глупые поступки. Сейчас вас уличили в подкупе тюремного надзирателя и снабжении наркотиками ваших приятелей из шайки «Арийские священнослужители». Это очень глупо, Скип. Какого черта вы не можете заняться чем-нибудь полезным? Вы действительно хотите провести следующие тридцать лет своей жизни запертым в клетке с этими животными? И ведь речь идет о федеральной тюрьме, Скип, а не о лагере скаутов. Мы сделаем так, чтобы вас отправили именно в федеральное исправительное заведение.