– Пгошу пгостить, Агтуг Сег-геевич, – побледнел юрист. – Пгощу пгостить, я…
– Будьте впредь внимательнее в выражениях, – с легким прищуром посмотрел я на испуганного поверенного, демонстрируя неприкрытое недовольство.
– Еще газ пгошу пгостить, – повторил Фридман, – но, спгаведливости гади, я действительно последний год занимался деятельностью по обеспечению комфогтной отпгавки пассажигов, желающих попасть в пготектогат или покинуть его инкогнито, и тги газа даже пгоделал подобный путь в качестве пассажига сам.
– Я понял, давайте к делу.
– Возьмите, пожалуйста, этот пульт, Агтуг Сег-геевич. Когда на нем гогит кгасный индикатог, это значит мы в зоне досмотга и пунктов пгопуска, пгошу сохганять неподвижность и не волноваться. Мультимедиасистема в кгасных зонах не габотает, будьте готовы. Если случится так, что пог-ганичники гешат пгосканиговать нашу машину, – Фридман, пока говорил, уже достал из своего кейса жилет телесного цвета, – мне пгитется отпгавить вас в анабиоз. Вы знаете, что такое Холодное сегдце?
– Знаю.
– Но это самый кгайний случай, за все вгемя моей пгактики подобного не случилось ни газу. Но я все же посоветую вам пгинять снотвогное, потому что в г-гядущие выходные дни у нас впегеди много дел, и на вашем месте я бы выспался.
После того как надел стягивающий жилет Холодного сердца, закрыв его рубашкой и пиджаком, улегся в гроб. Не скажу, что сделал это совершенно спокойно, все же некоторое беспокойство присутствовало. Хорошо у меня клаустрофобии нет, тогда совсем печально все было бы.
– Спокойного сна, Агтуг Сег-геевич, – предупредительно кивнул Фридман и, не задерживаясь, начал закрывать удерживаемую в поднятом состоянии газовыми пружинами крышку. Когда она мягко опускалась, отделяя меня от остального мира, я вновь зябко поежился. Но, на удивление, темно не стало, и даже свет не выключился. Наоборот. По периметру опущенной крышки загорелось мягкое освещение, перед глазами возникла проекция экрана, а в лицо дохнуло свежим воздухом – заработала вентиляция.
На экране ползунком пригасил освещение и, закрыв глаза, полежал немного и подумал, осмысляя недавние события. Потом еще подумал. А потом закинул в себя капсулу выданного Фридманом «умного» снотворного, решив, что в данной ситуации лучше мне с помощью сна совершить прыжок во времени.
– Добгый вечег, Агтуг Сег-геевич, – раздался сверху привычный говор, и я лениво открыл глаза. – Добго пожаловать в Высокий Г-гад, – произнес немного размытый силуэт, понемногу приобретающий знакомые черты.
Когда крышка опускалась, потолок надо мною был бежевого цвета. Сейчас розовый. Полежав немного, чувствуя, как уходит сон, я поднялся и легко выскочил из гроба.