Земляне против политики (Толстых) - страница 16

— Не меньшей справедливости ради, церковные чины провозглашали, что электричество есть деятельность Ильи Пророка. Молитесь же, чтобы не получить электрический удар.

Эдисон сморщился, а Тесла приподнял чёрные брови. Им, инородцам, глубинную суть не понять.

— Мы пригласили вас по совету одного выдающего патриота нашей Империи. Видите карту соседней Земли? — Министр Колоний продемонстрировал изображение двух далёких от нас полушарий. — На ней всё есть. Киммерийское море, Тирренское море, Земля Гесперия, Земля Элизиум. Здесь Каналы Стикс, а там Каналы Церберус. А эта территория зовётся «акватория». Зовётся «акватория», господа. Поблагодарим таких знаменитых учёных, как Скиапарелли и Лоуэлл. Заранее поделим соседний мир колониальной администрацией.

Стрелки часов сдвинулись к трём. Встреча длилась в течение получаса без перерыва на обед. Власть имущие уговаривали великих граждан не дружественной противолежащей державы оказать посильную помощь.

Секретарь, ни о чём не подозревая, незаметно беседовал с дворецким. Его дребезжащий голосок замолк, когда из места встречи гостей раздались возгласы ужаса.

— Мы спорили из-за политических материй и ничего неприятного не ожидали, ни в коем разе, — поведал ему Премьер, в очередной раз не повышая голоса. — Эдисон рухнул наземь, и его голова погрузилась в пучины умопомешательства. Тесла подозревает, что причиной тому injuria verbalis, оскорбление словом. Но не верьте ему, проживание в Штатах даром не проходит. Соотечественники их обоих всей своей враждебной сутью подрывают и вредят. Даю вам адрес, пусть Эдисона отвезут в одну маленькую клинику. В ней работает один очень даже патриотичный врач. Других вариантов мы не видим.

Молодой человек тяжко вздохнул, но гостя-пациента к доктору отводил всё же не он, а дворецкий. Выполняй приказ, если хочешь остаться на службе.

Цель секретаря была заключена в частной клинике под руководством доктора Хамфри, известного как Андрей Иванович. Ходили слухи, что он не владеет дипломом, на что сам дохтур отвечал «дело житейское».

Эскулап восседал на стуле, как на троне, разглядывая висящую на противоположной стене то ли саблю, то ли шашку. Стеклянные колпаки покрылись пылью, было заметно, что к ним давно не притрагивались. Вдалеке одиноко лежал саксофон, а на столе возвышалась бутылка водки. На умеренно узком лице без бороды и усов красовались очки.

— Что вам угодно, молодой секретарь? — резко спросил Андрей Иванович с несколько нарочитой картавостью.

— Эдисон повредился р-рассудком. Глава п-правительства уповает на вас.