О бедах планеты Оливер узнал совсем случайно, замешкался у двери отцовского кабинета, поправляя внезапно распутавшуюся завязку ботинок, и подслушал разговор.
– Что я могу сделать? – говорил отец. – Вы же сами знаете, что повлиять на префекта очень тяжело. Он не просто так получил прозвище «монарх», не вам же мне это объяснять. Я помог составить жалобу в верховный суд, но вы и сами знаете, чем это закончилось.
– Ты должен был написать жалобу сам. Ты же понимаешь, что эти заводы отравляют воду. Людям нечего есть, потому что их урожай не то что ядовит… его просто нет. И денег у них нет, потому что все производство обеспечивают машины. Если бы на жалобе было твое имя, к ней отнеслись бы серьезней.
– У меня двое детей, – вздыхал отец. – Жена ни дня не работала и ждет третьего. Разве могу я так рисковать?
– Зато он отделался штрафом, – возмутился еще кто-то. – Неужели ты не понимаешь, чем это закончится?!
– Понимаю, но это не должно коснуться моих родных.
– Придется идти на крайние меры, – сказал тот первый. – Ты с нами?
– Я сделаю все, – пообещал отец, – но мои родные не должны пострадать.
– Договорились. Мы с тобой свяжемся, как найдем исполнителя.
Оливер запоздало понял, что к двери приближаются шаги, потому только дернулся в сторону, когда та открылась. В коридор вышло двое. Один представительный усатый джентльмен, которого Оливер мельком видел в правительственном квартале, а другой − худощавый, остроносый, в черной куртке, похожей на военную, только без нашивок и погон.
Именно он странно посмотрел на Оливера.
– А ты у нас герой, парень? – спросил он, тронув своего спутника за локоть и выразительно кивнув в сторону Оливера.
– Да, разумеется, – ответил Оливер, не задумываясь, с подростковой горячностью и жаром, поднимавшимся при всех словах вроде «герой» в его адрес.
– Это заметно. С первого взгляда, – ответил мужчина и хохотнул.
Отец внезапно вырос между ним и гостями.
– Вы уже уходили, – напомнил он мужчинам.
Он явно что-то понял. Оливер же по-настоящему не понимал ничего, кроме того что за стенами дома что-то происходит, а у него в глазах видно, что он настоящий герой. Последнее не могло его не радовать. Ведь именно это делает его достойным собственной цели.
Только почему-то после этой встречи он ждал новой, как ждут подвигов все о них мечтающие.
– Ха! – воскликнул кто-то у самого уха через пару дней, когда Оливер натянул тетиву лука.
Рука у него не дрогнула. Он сначала выстрелил, убедился, что стрела попала точно в красную центральную точку движущейся мишени, и только затем посмотрел на того, кто попытался его отвлечь.