— Послушай, что я тебе скажу, Кэтрин, — подалась вперед Эсси. — В Бостоне у меня сложилась отличная жизнь. Прекрасная семья — плутоватые правнучки, — она похлопала Кейт по ноге. — Твой прадед и я не побоялись начать все с нуля, и… удача нам сопутствовала. И в день твоего восемнадцатилетия я должна сказать, пусть прямым будет путь твой, ну и все такое… У меня для ужина заготовлена целая речь, знаешь об этом?
— Я и не сомневалась! — ответила Кейт взволнованно.
О речах Эсси ходили семейные легенды, а она утверждала, что просто наверстывает упущенное.
Эсси поднялась с дивана, в одну руку взяла трость, а другой прикрыла шкатулку, которую держала в руках Кейт.
— Знаешь, на моих глазах ты из ребенка превратилась в мыслящую девушку. Твое эссе… — Эсси помолчала, затем подняла руку и коснулась щеки Кейт. — Я вижу, ты начинаешь понимать, что не все в этой жизни однозначно — только белое или черное. Тебе уже восемнадцать, и думаю, что могу рассказать тебе кое-что о своей молодости… Возможно, тогда ты поймешь, почему я никогда не возвращалась в Лондон, хотя это и разбило мне сердце. Я совершила ужасную ошибку, и чувство вины терзает меня и по сей день.
В глазах у Эсси промелькнула боль, голос ее дрогнул, когда она снова заговорила:
— За восемьдесят лет никто даже не поинтересовался по-настоящему. Ни твой дедушка, ни твой отец — у них всегда на уме были лишь одни морские линии и порты. Меня гложет червь раскаяния, Кэтрин. И все же я уверена, покинуть Лондон навсегда было правильным решением. И это не противоречит одно другому — и то и другое может быть правдой. Можно жить с сердцем, отягощенным скорбью и утратой, и в то же время наполнять его любовью и на- деждой.
— Я не понимаю, — сказала Кейт, хмурясь. — Почему ты просто не попыталась там? Не потому же, что ты не смогла бы найти себе применение!
— Вот что я тебе скажу: возможно, в следующий раз я приготовлю нам немного колканнона и расскажу тебе свою историю. С самого начала.
— И про чипсайдского эльфа с зелеными глазами?
— Откуда ты это выкопала? — прищурив глаза, поинтересовалась Эсси. — Мне кажется, у тебя в голове какая-то каша из народного творчества, моя красавица.
— Но ты же сама потчевала нас с Молли этим народным творчеством еще в детстве.
— Дорогуша, — улыбка Эсси смягчилась, — нам всем надо верить во что-то прекрасное. В маленькое чудо. Это поддерживает нас в тяжелые времена…
Лондон, наши дни
Диджей поставил ритмичную музыку, и гости в зале закричали и пустились в пляс. В поисках Софии Кейт зашла в гостиную, отделанную дубовыми панелями. Отражаясь от мраморных колонн, музыкальный ритм сотрясал гостиную. Кейт коснулась своих сапфировых сережек, думая, что в ней есть что-то от Эсси, например, желание держать свои сокровенные мысли, свои травмы при себе.