— Да, мороз небольшой, — согласился Михаэль. — Но ветер с залива очень коварный, легко можно замерзнуть и простудиться.
— И что мне теперь делать? Другой одежды у меня нет.
Михаэль посмотрел на нее, секунду подумал и решил:
— Наденешь мою дубленку.
— Ты издеваешься? — изумилась Мишель. — На кого я в ней буду похожа? На чучело?
— На женщину в моей дубленке, — ответил Михаэль, доставая одежду из шкафа.
Мишель еще пыталась возражать, говорила, что одета достаточно тепло, но бывший трубочист уже надевал на нее свою дубленку.
— Вот видишь, — сказал он, наматывая ей на шею свой шарф, — тебе очень идет. Шапка у тебя есть?
— У меня капюшон, — пытаясь выбраться из глубин плотной шерсти, закрывающей ей все лицо, ответила Мишель. — Был.
— Значит, наденешь мою.
И ей на голову надели еще и шапку.
— А в чем пойдешь ты?
— Надену парку.
— А на голову? — упорствовала Мишель.
— Капюшон.
Михаэль быстро оделся, взял ключи и перчатки.
— А где твои перчатки?
Мишель постаралась вспомнить, когда в последний раз видела свои перчатки.
— Кажется, я оставила их в квартире.
— Молодец, — Михаэль по очереди подкатал манжеты дубленки так, чтобы они чуть приоткрывали пальцы. — Надеюсь, на площади еще работает ярмарка, купим тебе варежки.
Она хотела возразить, ну зачем ей какие-то варежки? А потом подумала, что уже очень давно никто о ней так трогательно не заботился.
Мишель посмотрела на себя в зеркало. Вопреки ее опасениям, в его дубленке она не выглядела ужасно. Да, пальто было ей велико, но смотрелось скорее очаровательно, чем нелепо. Мишель поправила шарф и шапку, норовившую съехать на глаза, и улыбнулась своему отражению.
— По-моему, ты выглядишь прекрасно, — Михаэль перехватил ее взгляд в зеркале.
Мишель присмотрелась к своему отражению. Молодая женщина в мужской дубленке, теплом шарфе и цветной вязаной шапке ей нравилась. Она была такой необычной, новогодней и …..немножечко влюбленной? А может, еще и любимой?
Мишель оторвалась от зеркала, повернулась к Михаэлю и накинула ему на голову капюшон. Мужское лицо тут же утонуло в меховой опушке, остались видны только глаза.
— Пойдем скорее, — попросила она. — Там, наверное, очень весело. Я не хочу ничего пропустить.
- Как пожелает моя дама, — галантно ответил Михаэль и распахнул входную дверь.
А на улице шел легкий снежок, серебрясь в свете фонарей.
Людей, по сравнению со вчерашним вечером, стало значительно больше. То и дело слышался смех. Где-то вдалеке взрывались петарды. Пахло праздником.
Мишель, заразившись этим новогодним настроением, словно простудой, взяла за руку своего трубочиста. Он, даже если и удивился, то вида не подал. Наоборот, крепче переплел их пальцы и потянул Мишель в сторону Ратушной площади.