— Вы хотите сказать, я могу быть абсолютно уверена, что не убивала его?
— Да, абсолютно. На сто процентов, — ответила Ани.
— Угу.
— Не слышу в вашем голосе облегчения. Вы с самого начала твердили о своей уверенности в том, что не убивали его. Я думала, информация вас обрадует. Что происходит?
— Просто…
— Просто что?
— Просто все это в голове не укладывается. Так или иначе, бедняга мертв, а я, так или иначе, бросила его в постели.
Доказательства невиновности, подумала она, не утешают, если все твои поступки позорны. Она так слабо верила в себя, что сбежала, лгала и не сделала ничего, чтобы помочь найти человека, убившего этого симпатичного парня, который мыл ее волосы в ванной и был великодушен, щедр и добр. По крайней мере, по отношению к ней.
— Итак, я не вижу серьезных оснований зачислить вас в подозреваемые. Если только ФБР и полиция Дубая не считают вас шпионкой или наемной убийцей. Тот, кто его убил, отлично обучен. Это профессиональный киллер. Вы видели кого-нибудь подобного в ресторане? Или в вестибюле отеля?
— Понятия не имею, как выглядят киллеры.
— Вы говорили, что после ужина Алекс куда-то уходил и вернулся в номер после вас. Не знаете, где он был?
— Нет.
— Миранда была единственной, кто разговаривал с ним при вас?
— Верно.
— И эта Миранда как сквозь землю провалилась, — сказала адвокат. — Камеры наблюдения в лобби сняли всех людей, пользовавшихся лифтами в ту ночь. Но все изображения, похоже, принадлежат постояльцам, у которых были причины не сидеть в номере: либо ранний вылет, либо поздняя вечеринка. И нет ни единого кадра с одинокой женщиной, которая подходила бы под ваше описание Миранды.
— И что это значит?
— Не представляю. Может, она покинула номер, но осталась на этаже? Такое возможно?
— Наверное. Это огромный отель, как минимум три крыла.
— И множество лифтов?
— Думаю, да, — ответила Кэсси и добавила: — Вам не звонили из ФБР?
— Нет.
— Может, и к лучшему. Может, им плевать. Может, они, как и вы, пришли к выводу, что я не убивала Алекса. Или решили оставить дело полиции Дубая. А у тех, как вы говорили, уйдут годы. Может, теория вашего сыщика верна, и в основе истории мошенничество и месть злых русских, а я не имею к ней никакого отношения. Они просто расследуют финансовые махинации.
— Возможно. Но прошу вас, особо не расслабляйтесь.
— Почему?
Энрико вышел в лобби и прислонился к колонне, сложив на груди руки и наблюдая за Кэсси. Вид у него был встревоженный.
— Во-первых, в Нью-Йорке всего лишь первая половина дня. Как я понимаю, из ФБР могут позвонить в любой момент. Может, минут через десять. Или через два часа. Или завтра. Понимаете, что я имею в виду? Еще рано. Кроме того, я рассказала вам свою интерпретацию отчета коронера. Они могут посмотреть на него совершенно иначе.