Пока еле двигавшийся шаттл выбирался из манхэттенских пробок, она читала взятую с собой книгу Толстого, стараясь не сожалеть о том факте, что не может пообщаться с немцами, сидевшими рядом. Она гнала из головы навязчивые мысли, но была уверена, что расслышала, как одна из соседок сказала другой что-то насчет Дубая. Она несколько раз услышала слово «mord», вбила его в Гугл-переводчик и обнаружила, что, как она и подозревала, оно означает «убийство». Но, пыталась убедить она себя, маловероятно, что она правильно все расслышала. С чего бы немцам вообще знать про смерть Соколова? Только если кто-то из пассажиров шаттла недавно не летал в Дубай или не собирается туда лететь.
Что, увы, было вполне возможно. Очень даже возможно.
Перед выходом из квартиры она в последний раз заглянула в компьютер проверить, не разлетелись ли ее снимки из «Роял финишиан» по всему интернету. Кажется, она делала это каждые двадцать минут, пока была дома. Не разлетелись. По крайней мере, пока. Но она понимала, что Ани права: это произойдет. Она в любой момент ждала сообщения от Меган или Джейды, потому что они наверняка тоже следили за этой историей, впрочем, конечно, без того личного интереса, который испытывала Кэсси.
Она глубоко вдохнула, выдохнула и почти убедила себя, что никто не следил за ней на платформе метро. Почти. Ну, теперь у нее хотя бы есть адвокат, это немного успокаивает. Ей определенно стало полегче. Но пока микроавтобус тащился по экспресс-магистрали Лонг-Айленда, хорошо она себя не чувствовала.
На мгновение Кэсси остановилась у иллюминатора, глядя на огоньки, мигающие по краю крыла аэробуса. Она тряхнула головой, приводя себя в чувство, чтобы не затеряться в медленном стробоскопическом ритме. На сей раз она получила экономкласс, потому что это Рим, а ее стажа не хватало, чтобы постоянно работать в первом или бизнес-классе при полетах в Вечный город. Хотя многие бортпроводники предпочитали эконом-класс.
В наши дни никто в «экономе» не чувствует себя вправе требовать хоть что-то, и пассажиры — особенно во время ночного перелета — довольно покладисты. Авиакомпании выбили из своих клиентов идею, что у тех есть какие-то права. Кроме того, большинство людей на международном рейсе сдают чемоданы в багаж, в отличие от рейсов внутренних, значит, будет меньше споров между пассажирами по поводу места на верхних полках, меньше попыток схитрить и меньше стресса для бортпроводников. Единственное, что немного омрачало работу Кэсси в экономклассе, — отсутствие возможности пофлиртовать. Слишком много людей, слишком много семей, а проходы слишком узкие. Конечно, у нее не было настроения кокетничать. Не сегодня. Ей хотелось выпить, ей нужно было выпить. Поэтому, когда большинство пассажиров в салоне спали, читали или смотрели фильмы на своих ноутбуках и планшетах, оставшись одна на задней бортовой кухне, она сделала то, чего не делала почти никогда, — взяла пластиковую бутылочку виски на одну порцию и махом вылила ее содержимое в горло. Потом набила рот мятными леденцами, разгрызла их на мелкие кусочки и языком размазала крошку по зубам.