Что–то там раздавил, что–то недодавил. Но ресурс мой кончился, пришлось выныривать из этого вакуума. Маг стонал. Позади подошла Виолла, молча нацепила мне на шею амулет и произнесла деловито:
– Теперь души.
Мага добили и помчались дальше. Виоллу шатает, теперь сам тащу ее за руку, а у той ноги заплетаются. Вот–вот упадет. Преодолели немалое расстояние. Ведьмочку повело. Взвалил на плечо и понес дальше. С потерей сознания моей проводницы пришла тревога и паника. Куда теперь?! Мало того, ничего не видно, так под ногами то камень, то яма…
Бежал пока не свалился обессиленный. Хочу встать, а ноги не слушаются. Сверху еще придавила тушка Виоллы.
Тонким чутким слухом исследую мрак, ожидая погони. А мне в ответ лишь сердце: «бух–бух»… Вроде, никого… Полежу отдохну, немного, совсем чуть–чуть, пол часика…
Очнулся утром с петлей на шее и связанными руками. Амулет ведьмин содрали и куда–то тащат. Виоллы нигде не видно. А на меня какие–то аборигены смотрят. В рваной одежде и перекошенными мордами, разукрашенными красным и белым.
И почувствовал я себя тем горным козлом, что залетел не туда. Замечаю, что вместе со мной волокут еще четверых. Вот это счастье, поймали наемников Нины, не иначе. Мужики испуганно вылупили глаза. У одного подбородок дрожит, другой со следами крови на лице, третий постанывает, четвертый без сознания, головой о кочки бьется.
А этих – человек семь. Луки, копья, смотанные сетки за спинами. Волокли долго и неожиданно отпустили.
Из–за головы показались копыта, а затем и опечаленная морда горного козла, язык навыкате. Меня передернуло. И тебя, дружок поймали. Ясный ум говорит мне, что все плохо. Шансов на спасение нет. Подняли на ноги. Перед взором предстал вход в пещеру. Огромный круглый проход в скале. Позади подтолкнули, погнали под навес, что поглотил зловещей тенью. Впереди строения из дерева, заборчик, укрепления, похоже, какие–то. Стражники на воротцах.
Провели вовнутрь. Первое, что бросилось в глаза – это сияющие синие породы, раздающие интимный свет, под которым в шалашиках ютятся семейки местных. Вонь потных портянок перемешалась с запахами зелье варенья и сырости.
Пещера оказалась сквозная. Миновав презренные взгляды грязных женщин и детей, оказались в каком–то кратере, вероятно, давно потухшем. Вот тут уже и мостики по стенам, и этажей побольше. В общем, чудо местной архитектуры радует один единственный глаз. А особенно веселит кишащая масса местных аборигенов, которые, как по команде, сбежались на нас посмотреть.
– Это горги, – прошептал один из наемников.