– Жирная, небось, белка, – отозвался часовой, развернулся, скрылся за деревом и от туда уже добавил: – Стой, а ты кто такой?!
Ошибка, нельзя было голос подавать. Они все друг друга знают. Ринулся на него, вынимая шпагу. Если бы не дерево, эффект неожиданности был бы потерян. Но я успел. Хрип разнесся на весь лагерь. Теперь нужно действовать быстро!
Часовые засуетились.
– В лагере чужой! – взревел кто–то. – Нападение! Тревога! Нападение!
– Нападение!! – подхватил кто–то еще.
Всполошил курятник… И вот теперь нельзя терять ни минуты!
Помчался на очередную одинокую жертву. Ту, что горланила тревогу не тише других. В этой темени уже разобраться кто где было сложно. И только по голосу вполне…
Стал рубить всех подряд, создавая неразбериху и сея панику.
Рыцарь пытающийся разжечь огонь получает рубящий удар и падает. Все же упавший факел разгорается, и от него вспыхивает палатка. Из нее стали выскакивать люди, кто в чем. Встречаю уже двумя клинками их несчастные головы. Теперь в свете огня другие видят меня, видят своего врага.
– Да кто ты такой!?
– Взять его!
На меня устремляются трое, еще один пытается зайти сзади. Я разворачиваюсь, парирую выпад и наношу скользящий удар. Поверженный кричит от боли, пытается зацепить меня, и я добиваю, рубя от плеча до живота. Едва не получаю прямой удар с другой стороны. Но прыть моя сейчас спасает шкуру. Отпрыгиваю, понимая, что три клинка мне не отбить, обхожу стороной и цепляю крайнего.
Палатка дотлевает, и я отступаю в темноту. За мной идут, их уже пятеро, собрались вместе, трусы…
И тут мне срывает крышу окончательно. Начинаю работать шпагой по всему, что движется, по силуэтам и источникам голосов и шумов. Тут все враги… и нужно всех убить!
Черная часть моей души возобладала, я не смог остановиться, пока не понял, что подо мной уже визжит молодая графиня. А я заношу над ней кинжал и готов вонзить лезвие в это кричащее горло …
Поднялся. Крики стихли. Только стоны раненных. Прислушиваюсь к лесу, который говорит мне, никто не идет и не крадется. Все лежат и жадно хватают воздух последними вздохами.
– Мой отец заплатит вам, не убивайте, молю, – шепчет графиня сквозь рыдания. – Наш род знатен и богат, не трогайте меня пожалуйста. Пожалуйста…
Отпускаю ее, и девушка затихает. Но ненадолго.
– За что, – шепчет она. – Что я вам сделала?! Почему моя детская беззаботная жизнь превратилась в этот кошмар… я устала… не могу так больше… сколько можно убегать…
Не стал слушать ее шепот, чужая жизнь меня не интересует, и проблемы ее тоже. Направляюсь к палатке, где должна находиться Лара. Внутри темно. Но сиплое дыхание, треплющее собственные сопли, я уловил. Полез на корточках, шаря рукой.