Если вообще внуку.
Скорее всего — третье. Особенно есть учесть, что за нарушение приказа главы рода, вскрытый сейф, выбитые ворота в усадьбе, стрельбу и гонки по центру столицы мне по-настоящему так и не влетело. Похоже, даже дед посчитал перевод из лицея в военное училище второй категории достаточным наказанием.
— Здравия желаю, господа юнкера!
Рев ротного снова резанул по ушам, вырывая меня из размышлений — а заодно и напоминая: мешкать не стоит. В первые дни несоблюдение устава здесь еще как-то прощается, но дальше…
— Здравия желаем, ваше высокоблагородие! — громыхнул я вместе с остальное сотней первогодок.
Именно так и полагалось обращаться к старшему офицеру — Одаренному девятого магического класса. Но вышло не слишком стройно: для некоторых слово оказалось то ли сложноватым, то ли просто слишком длинным, чтобы как следует отчеканить по слогам — да еще и в полный голос. У них получилось что-то вроде «вашсокбродия» — сокращенного и невнятного.
— Тьфу ты! — проворчал стоявший справа от меня парень. — Язык сломаешь.
У него самого, впрочем, полная форма обращения по чину особых затруднений не вызвала. Я на всякий случай аккуратно «прощупал» соседа — и совсем не удивился, обнаружив Дар. Неоформленный, сырой — несмотря на то, что парень был явно постарше меня года на полтора-два. Но при этом уж точно и не совсем чахлый — примерно на девятый магический класс.
— Позвольте представиться, господа юнкера, — продолжал ротный, прохаживаясь вдоль строя. — Лейб-гвардии штабс-капитан Симонов Валерий Павлович. Командующий и старший куратор роты первого курса. То есть — вас.
Я осторожно приподнялся на цыпочках, вытянул шею и чуть сместился в сторону, пытаясь получше рассмотреть наше верховное божество. Для своего возраста я вымахал довольно рослым, но среди сотни юнкеров-первокурсников попал только во вторую шеренгу — хоть и в самое начало. Так что стоявшие передо мной будущие однокашники могли похвастать куда более крупным сложением.
В отличие от самого ротного: лейб-гвардии штабс-капитан Симонов едва ли достал бы макушкой мне до носа. Зато шириной плеч уделал бы примерно раза в три. Чем-то он напоминал Андрея Георгиевича — но уж точно не внешностью и не ростом, а скорее выправкой. Если мой прежний… «куратор» был самым настоящим гигантом, то нынешний скорее походил на тумбочку. Приземистую, мощную, почти квадратную и в человеческом обличии отчасти даже забавную.
Но только на первый взгляд. Лицо ротного — суровое, загорелое, с истинно армейским монументальным подбородком — выглядело весьма внушительно. Вряд ли ему исполнилось больше сорока-сорока пяти лет, но не меньше половины из них он наверняка провел вдали от Петербурга. И занимался уж точно не только тем, что гонял строем нерадивых юнкеров.