— Нет ли у вас впечатления, что литературная дерзость будто бы специально побуждает с размаху рубить канаты этих самых «бесценных» «связей», благодаря которым у нас всё и делается — карьеры, в том числе писательские и поэтические, судьбы, репутации?
— Чем талантливее человек, тем он самостоятельнее в оценках и независимее в поступках. Возможно, со стороны это выглядит как дерзость, но на самом деле это называется суверенностью слова и дела. В искусстве такая суверенность особенно важна. Бездарные или малоталантливые люди существуют благодаря паутине «бесценных связей», ее плетут всю жизнь, скрупулезно создавая сложную систему взаимной комплементарности, и в этой системе взаимного облизывания уровень произведений не имеет почти никакого значения. Недавно по радио я слышал, как глава «Роспечати» Сеславинский нахваливал роман, которому его же агентство присудило премию «Проза года». Почему же не века? Роман просто чудовищный, прежде всего написан неграмотно, не по-русски. Сам Сеславинский, библиофил со стажем, собиратель раритетов Серебряного века, не заметить этого никак не мог, но автор премированной чепухи — свой, из стаи, «одной группы крови», и, значит, на него распространяется закон взаимной комплементарности. В ответ автор, редактирующий одну из литературных газет, славит на ее страницах Сеславинского и «Роспечать». Вот и вся недолга! Счастлив тот, кто может существовать в искусстве вне пресловутой паутины. Но для этого нужен реальный, а не срежиссированный успех у зрителя, слушателя, читателя. Тогда ты почти неуязвим. Мне удалось. Тридцать лет эта тусовка пытается меня, как Вы справедливо заметили, закрыть. Не получается. Они закрывают, а читатель и зритель открывают…
— Так что же такое, в двух словах, «быть русским в России» (название книги, за которую и была вручена премия «Капитанская дочка» — А. С.)? В самом названии слышится мучительный вопрос об участи сыновей и дочерей страны, которым она просто по положению своему, образу, должности обязана быть неотменимым Отечеством. Почему это далеко не всегда так?
— Мое обширное эссе «Желание быть русским» вышло первым изданием в 2018-м, потом несколько раз переиздавалось, в том числе в сборнике «Быть русским в России», а месяц назад увидел свет переработанный и значительно дополненный вариант. Сразу скажу: обращаясь к русской теме, я всего лишь продолжаю традиции таких знаковых для отечественной культуры книг, как «Память» А. Чивилихина, «История русского Слова» В. Кожинова, «Чаша» В. Солоухина и других. Вообще, «русская тема», если только она не рассматривается в откровенно русофобском ключе, в нынешней отечественной литературе не то чтобы запрещена, нет, но она как бы находится в «серой зоне», автор, к ней обратившийся, попадает в негласный список «неблагонадежных». В этом смысле мы вернулись в «троцкистские» двадцатые годы, ибо в поздний советский период «русская партия» в культуре была чрезвычайно влиятельна, уравновешивая либерально-диссидентское крыло. Кстати, в своей культурной политике КПСС умело этим «коромыслом» пользовалась, ограничивая политические амбиции либералов, направляя их энергию на борьбу за место и влияние в своем творческом цеху. Не до Кремля было тогдашним либералам от искусства: вон, снова Бондарчуку (старшему), Белову и Распутину по премии дали. Вперед, за орденами, братья по общечеловеческим ценностям! Сегодня же у нас в культуре абсолютная монополия либералов. Вот их и потянуло на «болото». Почвенники же, по крайней мере, в культурно-информационной сфере низведены до положения «этнического эфира». На мой взгляд, это очень опасно для страны, особенно с учетом того, что происходит на наших границах и национальных окраинах. Если государствообразующий народ стесняется вслух произнести свое этническое имя, то я за будущее такого государства не дам, как пел Окуджава, «и ломаной гитары». Должен признаться, что, присудив мне премию за работу «Желание быть русским», оренбуржцы проявили настоящее гражданское мужество, ведь именно за это эссе меня «ротировали» из состава Совета по культуре при президенте.