». Он повторял это действие каждый день. Он вычитывал в газете очередное объявление с топографической подсказкой, в нужное время шел туда и находил новую зацепку, на следующий день отправлялся по адресу с листка и опять ничего. Пустой цикл. У него за спиной было пятнадцать пустых циклов, и он начинал понемногу уставать.
Вчера, когда он появился в полночь в кладбищенской часовне в Стрелене, он почувствовал прилив надежды. Ибо за желобом он нашел листок с совершенно иным, чем до сих пор, сообщением. Никто не заставлял его появляться на следующий день в каком-нибудь другом месте. «Тебе нельзя отсюда двигаться. Жди здесь, пока кто-нибудь не придет за тобой. За тобой все время следят», — в такую команду складывались криво вырезанные газетные буквы. Он ждал, курил, грыз мятные леденцы, мерз и то и дело отряхивал зонтик. Около четырех часов утра он не слышал ничего, кроме пронзительного щелканья собственных зубов. Поэтому он не расслышал шагов, оставляемых в густой глине. Он вздрогнул, когда почувствовал присутствие каких-то людей. Он зажег зажигалку, и сердце у него едва не разорвалось в горле. Они стояли перед ним. Четверо мужчин в длинных плащах, обтекаемых дождем. На головах у них были шляпы, на лицах кожаные противогазы. Вместо труб или выступающих фильтров были снабжены изогнутыми птичьими клювами. Он уже видел таких персонажей на картине. Имя художника он не помнил. Он помнил название картины. Ад.
Не говоря ни слова, он последовал за дьяволами. Он оказался сначала в воняющем отходами складе какой-то часовни, где ему было приказано лечь в гроб. А потом он тяжело вздыхал и ругался, когда его тело ударялось о плохо оструганные края гроба, который передвигался во время езды — сначала на конной повозке, потом на автомобиле. Средства передвижения он узнавал по фырканью лошади и урчанию мотора. В конце он громче всего завопил, когда гроб ударился о пол. Прошли минуты, может быть, даже четверть часа, когда он поднял крышку гроба и расправил плечи. Крышка упала с глухим треском, и он втянул в легкие запах плесени и влаги. Он выиграл и старался узнать место. Он нащупал душ под низким потолком и — к своей великой радости — унитаз. Вероятно, он был в какой-то бане. Он знал, где находится, но не знал, что с ним станет.
Потом звякнули цепи и отворились двери. В комнату ворвался зеленый свет. В этом мертвенном сиянии он разглядел гроб, унитаз и решетки в полу. Он был в бане, где могли купаться сразу несколько человек. Может, это были рабочие или служащие? Может, баня — часть усадьбы или фабрики?