[17] и сразу о названии цветка, который тогда в кабинете распространял удушающий запах. В тот же день в борделе в Холодной Воде велел молоденькой проститутке смазать себя квасцами и, глядя на снимок своей первой в жизни возлюбленной, пережил экстаз среди запаха жасмина многоцветкового.
Все было бы хорошо, если бы реализацию своих фантазий ограничил продажными женщинами, что он делал в течение последующих десяти лет. К сожалению, Густав Левицкий, свежеиспеченный врач по педиатрической специализации, понял, что не должен за это платить. К несчастью порученных своей опеке девочек.
— Гучу, — у Анельки были слезы на глазах. — Ну скажи мне что-нибудь хорошее! Что-то сердечное! Не смотри постоянно в это окно! Съешь что-нибудь, дорогой!
— Закрой рот, маленькая шлюха. — Левицкий отвернулся от окна и сверлил ее глазами. — Ты думаешь, что имеешь на меня какие-то права? Что ты моя невеста? Выбирай: ты можешь быть моей служанкой, или проваливай и вылезай немедленно!
— Как ты так можешь? — В глазах Анельки показались слезы. — Я для тебя грудь стягивала бандажом, я квасцами себя мазала, я даже это бедное дитя похитила… Позволь мне хотя бы служить себе! — Через некоторое время она успокоилась и спросила холодно: — Ты действительно хочешь, чтобы я вышла? Вот Люблин, я могу выйти и позвонить пану Ханасу…
— Я всего лишь пошутил. — Улыбка сделала Левицкого похожим на «парня из Сосновца». — Это так от нервов… Я сегодня чуть не погиб от руки моего преследователя… Это так от нервов… — Он наклонился через столик и поцеловал ее в шею. — Иди в наше купе, переоденься, как я люблю, а я через минуту там буду!
Анелька рассмеялась, сложила губы для поцелуя и пошла, куда он ей велел.
Доктор подождал, пока подойдет к нему официант.
— Пан старший, у меня к вам необычная просьба. — Улыбка Яна Кепуры производила впечатление не только на женщин. — Не могли бы вы мне продать сырое яйцо?