» в его мазовецком варианте.
Он вошел в мрачную аллею голых почти каштанов и через некоторое время оказался на задах главного здания. Кроме него, заведение включало в себя несколько небольших зданий, разбросанных на плане эллипса справа от Попельского. Кроме того заведению принадлежало несколько одноэтажных и двухэтажных павильонов. Все это создавало совокупность красивую, гармоничную и романтическую, что случайный и не знающий Львова прохожий мог бы подумать, что оказался вот в каком-то презентабельном районе города.
Попельский, руководствуясь каким-то патологическим любопытством, вошел сзади во внутренний двор главного здания. Решетки на окнах были увешаны полотенцами, носками и нижним бельем. На дворе на порывистом ветру шуршали газеты. Крики безумных поднимались к небу. Это место явно показывало тюремное происхождение психиатрических учреждений.
Он вышел оттуда через некоторое время, обошел здание и оказался перед главным входом, увенчанный величественной часовней. Вошел в здание, показал консьержу свое новое полицейское удостоверение и потребовал свидания с доктором Густавом Левицким. Полный достоинства сотрудник больницы без спешки куда-то позвонил, после чего торжественным голосом попросил подождать.
Комиссар сделал, что ему приказали. Острое нетерпение и раздражение после очередной бессонной ночи он старался компенсировать различными автоматическими движениями. Высматривая известного психиатра, которым когда-то много лет назад восхищался как судебным экспертом, он прогуливался между колоннами, входил временами в красочный свет витража над лестницей и не известно сколько раз стучал наконечником зонта по дате «1914», выбитой на кафеле. Через некоторое время все расплылось и приняло форму цветового пятна.
Это был знак, что Попельский полностью сконцентрировался на своих мрачных мыслях. Он понял, что каждый его шаг в этом частном расследовании может застревать среди различных препятствий. Обязанности серых полицейских будней и пронзительный страх за Риту мешались у него под ногами, его бессонница волнует ему мысли, а его скрытная миссия — при возможном ее преждевременном раскрытии может вызвать серьезные профессиональные последствия.
Эти заботы прервал его смотритель, который приказал ему идти в кабинет пана доктора Левицкого, находящийся в здании соседствующей с больницей водонапорной башни. Через некоторое время Попельский уже был там, нажимал на кнопку звонка на дверях, ведущих в отделение, и — не в силах ждать привратника — ходил нервно по лестнице.
Привратником оказался сам доктор Левицкий. Полицейский скользнул взглядом по его фигуре — по выглядывающему из-под медицинского халата темному пиджаку, белой рубашке, по галстуку с бриллиантовой заколкой и по красивому, худощавому, выбритому лицу, увенчанному густыми напомаженными волосами. Доктор показался ему гораздо моложе, чем много лет назад в зале суда.