Красота как преображающая сила (Соловьев) - страница 208

Я думаю, что г. З. Фукс достаточно наказал сам себя, выступив печатно с таким произведением. Тем не менее впечатление, произведенное на меня стихотворением этого символиста, так сильно, что у меня не хватает необходимого спокойствия духа для относительно научного разбора прочих символических перлов. Притом на последней страничке наши символисты объявляют о предстоящих трех новых изданиях, из коих одно озаглавлено «Lès(?) cshefs (!) d’oeuvre». Отложим свое окончательное суждение до появления этих «cshefs d’oeuvre», а пока ради справедливости заметим, что в рассмотренной тетрадке есть одно стихотворение, напоминающее действительную поэзию:

Дитя, смотри! там при конце аллеи
Ночной красавицы раскинулись кусты…
Их образ приняли весенней ночи феи…
Моей тоски не понимала ты!
Там солнца луч с восхода и до ночи
Льет чары страстные на сонные цветы…
Напрасно рвется он хоть раз взглянуть им в очи…
Моей тоски не понимаешь ты!
В вечерний час, скрываясь за горою
С тоскою жгучею обманутой мечты,
В бессилье видит он лобзанья их с луною…
Мою тоску поймешь, наверно, ты!

III

Еще о символистах

Русские символисты. – Лето 1895 года. – Москва, 1895 (52 с.)

В предисловии к этому новому выпуску юные спортсмены, называющие себя русскими символистами, «сочли необходимым выяснить свое отношение» к критике. По мнению г. Брюсова и K°, большинство их критиков были совершенно не подготовлены к этой важной задаче, а те, которые были подготовлены, оказались злоумышленниками. Таков именно рецензент «Вестника Европы». «В свое время, – пишут гг. символисты, – возбудили интерес еще рецензии г. Вл. С. В них действительно попадаются дельные замечания (например, о подражательности многих стихотворений г. Брюсова в 1-м вып.); но г. Вл. С. увлекся желанием позабавить публику, что повело его к ряду острот сомнительной ценности и к умышленному искажению смысла стихотворений. Говорим – „умышленному“: г. Вл. С., конечно, должен легко улавливать самые тонкие намеки поэта, потому что сам писал символические стихотворения, как, например, „Зачем слова…“ («Вестн. Евр.», 1892, № 10)».

Почему, однако, гг. символисты так уверены, что это стихотворение – символическое оно или нет – принадлежит автору рецензий? Ведь стихотворение подписано: «Владимир Соловьев», а рецензии обозначены буквами Вл. С., под которыми, может быть, скрывается Владислав Сырокомля или Власий Семенов. Отвечать за г. Владимира Соловьева по обвинению его в напечатании символического стихотворения в «Вестнике Европы» мне не приходится. Но по обвинению меня в злоумышленном искажении смысла стихотворений г. Брюсова и K° я, Власий Семенов, имею объяснить, что если бы даже я был одушевлен самою адскою злобой, то все-таки мне было бы невозможно исказить смысл этих стихотворений – по совершенному отсутствию в них всякого смысла. Своим новым выпуском гг. символисты поставили дело вне всяких сомнений. Ну, пусть кто-нибудь попробует исказить смысл такого произведения: