– Вы ее любите, Джон? – тихо спрашивает Уинифред, не убирая руку ото лба.
Я ошарашен этим вопросом, но она в любом случает не дает мне времени на ответ.
– Потому что если нет, то примите мое уважение. Вы сказали честно ей, что будет дальше, и стоите на своем. Но… если вы ее любите… то у вас под ногами тонкий лед.
– Она хочет, чтобы мы поженились, – выпаливаю я. – Она вам говорила?
– А вы этого не хотите?
– Хочу. – Сказав это вслух, я испытываю облегчение. Это правда. Я хочу этого.
– Так что вас останавливает?
Все преграды поднимаются у меня внутри как волна, миллион капелек, неотделимых друг от друга, и я не знаю, с чего начать.
– Это из-за того, что она не пауни? – спрашивает Уинифред.
Я качаю головой, хотя какая-то доля истины в этом есть. Я виню себя в том, что сделал выбор в пользу одной из своих «ног».
– Тогда… может, дело в том, что вы пауни?
Я вздыхаю. Это тоже часть причины.
– Я не хочу, чтобы жизнь Наоми стала сложнее из-за того, что она моя жена, – объясняю я.
– Что ж, тут есть о чем подумать. – Уинифред вздыхает, глядя на фигурку на утесе. Я тоже не свожу с нее глаз, опасаясь, что, если отвернусь от нее, потом уже никогда не отыщу. – Только не думайте слишком долго.
– Я думаю об этом с тех пор, как ее встретил.
– Тогда, пожалуй, уже хватит.
– Аака'а, – бормочу я.
– Самое сложное в жизни – это понять, что важно, а что нет, – размышляет Уинифред. – Если ничто не важно, исчезает смысл. Если важно все, исчезает цель. Суть в том, чтобы найти золотую середину.
– Я пока не нашел ни смысла, ни цели.
– Обычно достаточно того, что мы стремимся выжить. Нам нужно есть, нужна крыша над головой, нужно не замерзнуть. Все это важно.
Я киваю. Это мне понятно.
– Но все это становится не важно, если нам некого накормить и согреть, некому дать кров. Если не для кого выживать, зачем есть? Зачем спать? Какой вообще смысл? Так что, пожалуй, суть не в том, что для нас важно… А в том, кто важен.
На задворках моей памяти эхом отзываются последние слова, которые я услышал от Дженни перед отъездом из Сент-Джозефа: «На самом деле оно того стоит». – «Оно – это что, Дженни?» – «Любовь. Она стоит боли. Чем больше любишь, тем больнее. Но она того стоит. Только она».
– Много кто важен, – возражаю я, хотя эти слова больше напоминают мольбу. В моей жизни мало тех, кто много для меня значит, и я не уверен, что сам я что-нибудь значу для них.
– Да. Но вам придется решить, важна ли для вас Наоми… И если да, то насколько. На что вы готовы, чтоб она не голодала, не мерзла и оставалась жива?
– Я готов на все, – признаюсь я.