– Останься, Вашаки. Пожалуйста! – упрашивает он, умоляюще воздев руки. – Скажите, что я дам ему все, что он попросит, – добавляет Васкез, поворачиваясь ко мне. – И больше никаких вопросов.
Капитан Келли вздыхает, но не спорит, а я передаю Вашаки, что Васкез готов меняться. Скрестив руки на груди, вождь шошонов перечисляет все, что ему нужно: сахар, краска, оружие, бусы. Он просит больше, чем собирался, потому что его заставили ждать и плохо приняли. Васкез спешит выполнить заказ, отправляя Тедди Боулза за товарами. Сам же Васкез с кучкой других торговцев, которые вышли из форта, увидев, что конфликт улажен, начинают обмен. Я восхищен поведением и выдержкой Вашаки. Он не напуган и не любезничает с белыми, однако излишней враждебности не проявляет, и это успокаивает окружающих его людей. В его воинах чувствуется уверенность вождя. Это красивый народ, их облик внушает уважение.
Люди Келли расслабляются, часть из них разбредается, но многие выходят вперед и сами начинают торговаться. Некоторые просят меня переводить, что я и делаю, облегчая тем самым переговоры для обеих сторон. Я посылаю Уайатта за своими сумками, но когда пытаюсь сам что-нибудь выменять, Вашаки качает головой. Он показывает на бизонье мясо и меха, которые я выбрал. Мяса столько, что хватит всем мальчишкам Мэй на месяц.
– Ради Ханаби, – говорит Вашаки. – Никакого обмена, Джон Лоури. Это подарок. – Он отказывается даже смотреть на то, что я пытаюсь ему предложить.
Когда он уезжает, нагрузив лошадей и вьюки свежими припасами, Васкез все еще стоит рядом со мной, хотя капитан Келли со своими людьми уже ушел.
– Луис Васкез, – говорит он, протягивая мне руку, поскольку официально мы друг другу так и не представились.
– Наслышан, – отвечаю я. – На моей родине вы почти легенда.
Тот смеется, явно польщенный моими словами.
– Мой отец продал вам мула лет десять назад и постоянно об этом вспоминал, – добавляю я. – А произвести впечатление на моего отца не так-то легко.
– Джон Лоури, – кивает тот. – Да, помню. Я подумал, что, может, вы родственники, когда услышал фамилию. Тот мул до сих пор со мной. Уже десять лет. Безупречно мне служит и никогда не подводил.
– Когда буду писать письмо домой, обязательно ему передам. Он будет очень рад.
– А это моя жена Нарцисса, – говорит Васкез, представляя подошедшую к нам женщину в темно-синем платье.
Она ныряет под руку мужа, с уверенностью занимая свое место. Это невысокая складная женщина моложе его лет на двадцать, но, когда она улыбается, я понимаю, как ей удалось удержать при себе такого человека, как Васкез, если его вообще пришлось удерживать.