– Соревнование, кто сможет выжить? – поинтересовалась я у Лорана почти нейтрально.
– Да нет, выживут все. Скорее всего, – ответил он не слишком уверенно. – Вокруг лекари и преподаватели, они будут вытаскивать любого, кто сдастся – то есть поднимет два пальца вверх или потеряет сознание. Яд этих змей – сильнейший галлюциноген, каждый укус создает скачок ощущений. Жертвы могут чувствовать что угодно – страх, агрессию, панику или, наоборот, тайные приятные фантазии. После трех-четырех укусов участник уже не сможет вспомнить, зачем вообще сюда пришел, его только в лазарет на долгую терапию.
Я видела, как Вайд резко дернулся от боли. Кажется, змея цапнула его прямо в шею. И это точно не доставило ему приятных ощущений – клыки клыками и остаются, плоть рвут безо всякой анестезии.
– Да уж, – протянула я. – А нам рассказывали сказки про цивилизованную империю… Бедные мы варварские племена, никому не пришло в голову так издеваться над своими же.
Но Лорана зверства внизу, видимо, не очень смущали:
– Это магическая академия, Лита, и она выпускает лучших магов. Вряд ли можно назваться лучшим, не пережив парочку подобных испытаний.
– Судя по выражению лица твоего приятеля, он как раз не переживет. А он вроде бы самый сильный на факультете.
Лоран с досадой поморщился:
– Не в этом случае, просто с заданием не повезло. Жаль, что инкубы с суккубами вылетели, у них бы было преимущество, и зрелище получилось бы азартнее.
– На них не влияют галлюциногены? – удивилась я.
– Влияют, но они и сами мастаки внушать фантазии. С этими змеями говорили бы на одном языке. Могли бы и договориться. Без шансов на победу, зато устроили бы представление для взрослых.
Я уже сильно заинтересовалась, потому продолжила допрос – в конце концов Лоран здесь давно и в магии разбирается, потому его можно считать экспертом. Да и Виола подалась к нему, ловя каждое слово и задавая свои вопросы:
– Тогда у кого сейчас преимущество?
– Сложно сказать, – он задумался. – Скорее всего, у эльфов. Они умеют договариваться с животными. Оборотни животных умеют только подчинять – с глупыми змеями, не признающими иерархии, такое не пройдет. Потому эльфы окажутся меньше покусанными, а оборотни будут просто пробиваться наружу, забыв о боли и внушении. Страхов у них мало, мышление – прямое как палка, цель задана, то есть фантазии не помешают – и в этом их сила.
И, словно подтверждая его слова, раздался грохот – вдали разбилась одна из колб, из которой вылетела Нилла. Сдернула с силой змею с шеи, однако потом упала на четвереньки, не сумев удержать равновесия, тяжело задышала, но сознание не потеряла. Факультет трансформации взревел от восторга – первое очко снова на их счету. Я не могла не восхититься ее прорывом. Скорее всего, если бы я оказалась в той колбе, то выбрала бы такую же простую стратегию – пытаться силой пробиться наружу, невзирая на боль. Воздуха в настолько замкнутом пространстве я бы много не собрала, зато потеряла бы время на бесполезную магию.