– Что, действительно, так и сказал? Разве я не оставила тебе выбора?
Лоран нехотя перевел на меня взгляд, сузил глаза, не ответил – или это и был исчерпывающий ответ. В его глазах я видела, что он Ирму и на куски бы разрезал, даже не будучи уверенным в ее виновности. Потому что он умеет быть хладнокровным, когда надо, – таким, какой я никогда быть не умела. Но разве это нужно прямо сейчас? Разве нужно между людьми, которым так мало осталось времени, чтобы друг на друга насмотреться? И я, наверное, подсознательно его ждала, хотя вообще об этом старалась не думать. Не так быстро, не в таком настроении, но где-то в глубине души ждала. И встретила в его ворованном, шитом-перезашитом сюртуке, как если бы прямо в его руках все эти дни и провела.
Подняла руку, взяла крепко за горловину его полупальто – почти такого же, как на мне – притянула к себе, задержала на расстоянии, чтобы наши глаза застыли в паре сантиметров, предложила:
– А давай сделаем вид, что завтра не будет? Ведь никто не знает, будет ли оно вообще. Но если не будет завтра, то не было и вчера, верно?
– Давай, Лита Ворон. И у меня же все равно нет выбора – идти за тобой или нет.
– Это хорошо, Лоран из уже несуществующей королевской династии Ронарских. Потому что в этом доме как раз одно свободное место.
– При условии, что твоя хозяйка окажется не такой щепетильной, как господин Хогс в нашу последнюю встречу. Иначе я не играю.
Я усмехнулась и посчитала себя обязанной объясниться:
– Справедливости ради, я ничего не сделала, чтобы вызвать твои чувства.
– Справедливости ради, – ответил он мне в тон. – Ты почти сразу щеголяла передо мной голой. В Оланире это называется «ничего не сделала»?
– Не думала, что отпрыска королевской семьи можно завоевать таким простым маневром. Вот ведь Ирма не догадалась!
– Еще раз вспомнишь об Ирме – сам прикушу тебе язык.
Нам бы еще долго так шутливо препираться, но кто-то устал наблюдать и втолкнул в дом. А там я получила ложку горячего супа в рот, упала на кровать и мгновенно отключилась. Не хотела, конечно, не собиралась упускать даже минуту, но у организма на этот счет было собственное мнение.
Но через несколько часов проснулась оттого, что стало очень жарко. Старушка топила печь постоянно, но не чрезмерно – как раз так, чтобы было достаточно уютно после промозглой улицы. А тут тело прямо разморило, захотелось совсем откинуть одеяло и растечься каждой мышцей по узкому матрасу. И именно это странное ощущение подсказало мозгу, что что-то идет не так. Я распахнула глаза и мгновенно выяснила причину – я была вся обернута Лораном, каким-то образом одновременно и ногами, и руками, а щекой вообще прижималась к его голому плечу. Ощутив, что я завозилась, он тут же напрягся и притянул меня к себе еще теснее, как если бы я намеревалась вырваться. Вообще-то, у меня даже мысли такой не проскользнуло. Наоборот, весь век бы так лежала и терпела этот непривычно-ласковый жар.