Хлестнуло его чуть снизу в бок, Лоран даже вскрикнуть не успел – волна швырнула его выше, чем я собиралась, а потом резко толкнула к земле. Он уже в полете как-то неестественно выгнулся, а потом приземлился за кустами в стороне с тихим, но очень неприятным хрустом. Этот звук заставил меня замереть, а через секунду и вовсе метнуться к нему. Сломанные кости лечатся без труда, хотя и не без боли. Зато в следующий раз будет выбирать выражения. Да только приземлился он на каменную кладку вокруг небольшого выключенного фонтанчика, прямо головой о булыжники…
Мир вокруг замер, сердце остановилось, я не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть, но кое-как сумела сделать еще шаг. Сюда немного попадал свет от фонаря с дорожки, потому я рассмотрела, как от темной головы парня прямо по камню бежит струйка крови. У меня рот открылся в нелепой попытке глотнуть воздуха и запустить саму себя на действия. Упала на колени перед ним, прижала руку к шее – и от собственной ладони началась нервная дрожь, через секунду заколотившая все тело. Пока боясь потерять надежду, я продолжала искать пульс, хлестала по щеке, прислушивалась к сердцу, но мозг нехотя, сопротивляясь, жестоко проталкивал в себя уже понятное – я только что убила сына Верховного Мага. Потому что безумная дура, не умеющая контролировать эмоции.
Схватилась руками за лицо, намереваясь закричать от отчаяния, но от паники даже звук из горла не шел. Я убила его – не специально, конечно, просто не рассчитала силы и не подумала о том, куда именно он летит. Набор необратимых случайностей, которые начались с моей несдержанности, но моя вина не идет ни в какое сравнение с последствиями. Если прямо сейчас сбегу, то Знающие будут разрезать меня на части неделями, чтобы я от боли сошла с ума – и в этом они будут правы, даже сопротивляться не стану. Но притом сразу же стану первой подозреваемой. И уже завтра в Оланир придет следующая война ради отмщения, от которой родина уже не оправится.
Я через силу заставляла себя думать, зачем-то разглядывая руки под отсветами фонаря и считая, скольким людям я только что подписала смертный приговор. Сильный маг на воздушный удар среагировал бы точно, такой ерундой одаренных не убьешь. Потому Знающие наверняка ошиблись – сильнейший маг за тысячу лет все-таки Иниран, отец Лорана. Но если на секунду допустить, что они правы, тогда придется вспомнить о единственном незыблемом условии всей моей работы на имперской территории: сильнейший за тысячу лет маг на момент прорыва должен быть жив. Он может пребывать в каком угодно состоянии: искалеченный, парализованный, одурманенный, обманутый, но живой. Но еще через секунду я опустила трясущиеся руки. Даже если тем магом является его отец, то как раз тот, собрав всю свою и армейскую мощь, пойдет на Оланир за убийство единственного ребенка. К моменту прорыва от моей страны останется дымящийся котлован.