Наикратчайшая история Англии (Хоус) - страница 74

Это английский язык, но любому необразованному англичанину – что XVIII века, что современному – потребуется перевод. В этом, собственно, и был смысл. Это не был естественный язык, принадлежавший какой-либо этнической группе. Этот язык нужно было учить – учить всем, кто мог позволить себе соответствующее образование. Именно по этой причине такой язык идеально подходил для того, чтобы стать общим для новой элиты Великобритании. Мелкому дворянству, лэрдам и вождям кланов новой Британии предлагалось нечто совершенно иное, чем основанный на Библии английский национализм эпохи Кромвеля. Их звали в новое удивительное королевство, где немецкие короли сами едва говорили по-английски, где официальным языком был сознательно искусственный, наполовину офранцуженный английский и где подлинная культура выражалась в камне.

Бювет в Бате. Греческая надпись означает «Вода превыше всего». Фотография автора

От Дувра до Донегола, от Труро до Инвернесса по строгим, новейшим, заимствованным правилам строились новые дома, заявлявшие, что их владельцы принадлежат не к определенной нации, но к общеевропейской элите. Фермеры-йомены и сельские священники строили в каждой деревне такие же, но поменьше. Много лет назад Англия была объединена нормандскими королями. Тогда элита говорила на французском языке и строила по всей стране castles – замки. Теперь Британские острова были объединены немецкими королями, а элита говорила на французском, латинском и древнегреческом и строила классические особняки по всем островам. Любой, кто хотел стать кем-то, должен был также иметь особняк классических пропорций в столице империи Лондоне и дом для отдыха в специально построенном в классическом стиле Бате.

Все это казалось английским простолюдинам китайской грамотой. В новой империи они чувствовали себя так же потерянно, как шотландские горцы, валлийское население Уэльса или гэльские крестьяне Ирландии. Длинная ползучая волна огораживаний наконец подходила к своему логическому завершению. Крестьяне, конечно, оспаривали огораживания в судах, но реальных шансов у них не было. Да, в 1731 г. парламент постановил, что «все [судебные] разбирательства должны вестись только на английском языке и наречии, а не на латинском или французском», но юридический английский до сих пор был полон французских и латинских выражений и слов. Кроме того, кто из крестьян мог позволить себе юриста? А если английский крестьянин по-прежнему пытался обходиться с некогда общинной землей или лесом как с общей собственностью, он подлежал наказанию по Черному акту 1723 г., который превратил ряд традиционных буйных сельских развлечений – браконьерство, грабеж садов и тому подобное – из обычных проступков в преступления, которые карались смертной казнью.