Агент хорошо знал суровый нрав начальника. Никто из подчинённых никогда не смел перечить ему. А кто пытался это сделать, куда — то сразу бесследно пропадали.
Кротко кивнув шефу, показывая, что понял, и не мешкая покинул машину.
Доложить о том, что карманы одежды обоих убитых были уже пусты, когда он сам лично прибыл на место происшествия, агент не посмел.
Что — то подсказывало, что возможно, это могли сделать обыкновенные бомжи, каких везде было полно по подворотням. И поднимать шум из — за такого пустяка, если это было так, не стоило.
Пока не стоило.
Зайдя в свою квартиру, Владислав тщательно зашторил все окна, хотя и был третий этаж. Затем, включив на кухне свет, налил в стеклянную кружку чаю и наскоро приготовил бутерброд с сыром. Ужинать не хотелось, видимо, сказывалось напряжение прошедшего дня, но вспомнив, что давно ничего не ел, решил употребить приготовленный сейчас себе ланч.
Быстро перекусив, прошёл в свою маленькую ванную и с удовольствием принял душ.
Помывшись и одев чистую одежду, юноша взял из коридора спортивную сумку и прошёл в комнату. Затем вытащил из неё записную книжку Павла Николаевича и аккуратно положил её на письменный стол. Включил настольную лампу и принялся внимательно изучать вещи убитого преследователя.
Записную книжку он рассматривать не стал, так как уже исследовал её содержимое до похода на вокзал. И понимая, что времени для её расшифровки нет совершенно, отложил книжечку в сторону, взяв в руки бумажник убитого преследователя.
Портмоне был сильно раздут. Разобравшись с замком, Владислав медленно открыл его и от удивления присвистнул.
Никогда раньше он ещё не видел столько банкнот иностранного производства… Вытащив объемную пачку купюр, парень заметил, что в портмоне были три вида банкнот.
Рублёвых бумажек было двадцать восемь тысяч. И равное количество долларов и евро. По пять тысяч.
Парень долго смотрел на свалившееся богатство. Мысли путались. Как ни крути, эти деньги могли сейчас достаться ему. Ведь не нести же эти вещдоки в полицию! Но и использовать их на свои нужды у Владислава — и он это знал — не поднялась бы рука. Всё — таки этого человека, какой бы он ни был, плохой или хороший, убили у него на глазах.
Чтобы не искушать себя и дальше, он старательно запихал пачки банкнот обратно в бумажник и отодвинул от себя на самый угол стола.
Затем, увидев в вещах убитого нож, осторожно взял его в руки.
Некоторое время Владик провозился с секретом раскрывания лезвия. А когда это, наконец удалось и лезвие, стрельнув из рукояти встало на место, с восхищением рассмотрел холодное оружие.