Так что насчет Вулфа я не беспокоился, но как быть со мной? С другой стороны, год спустя он заявил пятерым членам семейства Сперлинг в моем присутствии: «Мне не сравниться с ним по размаху, сколько бы миллионов ваш отец ни вложил в это предприятие, но я должен превзойти его в недосягаемости, и я это сделаю. Я перееду в тайное убежище, о местонахождении которого будут знать лишь мистер Гудвин и, может быть, еще пара человек. В этом случае он поймет, что мы схлестнулись не на живот, а на смерть». Ладно. Никто не собирался вступать с ним в пререкания по поводу оперативного штаба или перемещения. Но я был тем самым упомянутым им мистером Гудвином, и этот мистер Гудвин сейчас тупо пялился на записку: «Не разыскивай меня». Что мне делать, скажите на милость? Естественно, под теми двумя он имел в виду Сола Пензера и Марко Вукчича. Однако я лишился даже права позвонить Солу и задать пару закамуфлированных вопросов. Правда, если Вулф посвятил в свою тайну Сола и не посвятил меня, то и черт с ним! С другой стороны, что мне говорить людям? Например, окружному прокурору Уэстчестера?
На последний вопрос ответ я получил, по крайней мере частично, из совершенно неожиданного источника. Расправившись с гренками, оладьями, ветчиной, яйцами, тимьяновым медом и кофе, я вернулся в кабинет, чтобы проверить, сумею ли совладать с эмоциями и начать шевелить мозгами, и усердно этим занимался, когда вдруг заметил, что сижу в кресле Вулфа за его столом. Меня словно пружиной подбросило. Кроме самого Вулфа, еще никто, не исключая и меня, никогда не сидел в этом кресле, а тут я расположился в нем, будто так и положено. Значит, дело плохо, подумалось мне. Видно, я уже подсознательно решил, что Вулф расстался со своим креслом раз и навсегда, а такие мысли совершенно непростительны даже в моем обозленном состоянии. Я выдвинул ящик стола, чтобы просмотреть его содержимое, и сделал вид, что именно с этой целью и занял кресло шефа. Я уже начал копаться в бумагах, когда в дверь позвонили.
Я не помчался сломя голову открывать, поскольку за недостатком времени не успел обмозговать линию поведения. Сквозь одностороннее стекло парадной двери я разглядел, что на крыльце стоит незнакомец в штатском, и решил было позволить ему натешиться вдоволь и звонить до упаду, но любопытство взяло верх, и я отпер дверь.
Передо мной стоял невзрачный субъект с оттопыренными ушами, в стареньком замызганном пальто, который пожелал видеть Ниро Вулфа. Я ответил, что по воскресеньям мистер Вулф не принимает, но я его доверенный помощник и, возможно, сумею чем-нибудь помочь. Лопоухий согласился, достал из кармана конверт, извлек из него лист бумаги и развернул.