– И каково это заключение? – спросила Джун.
– Очевидное и неизбежное, миссис Данн. Вашего брата убили. – Скиннер выдержал ее жгучий взгляд. – Если его смерть была случайной, если он споткнулся или зацепился ружьем за ветку, как предполагалось вначале, то будет затруднительно, мягко говоря, объяснить отпечатки пальцев. Мужчина не держит огнестрельное оружие таким образом. Мы только что получили подтверждения от вашего сына и от мистера Штауффера, что дробовик не трогали после обнаружения тела, и, значит, в рамках версии о случайной смерти не существует логичных объяснений царапинам, крови и пучку травы. Те же самые неувязки возникнут при рассмотрении версии о самоубийстве, если ее выдвинут. Только предположив, что вашего брата убили, можно объяснить все эти факты. Убийца выстрелил в мистера Хоторна. Свои отпечатки пальцев на оружии он стер сорванной травой, по какой-то причине не пожелав использовать носовой платок, если таковой у него имелся. Затем он прижал к дробовику правую ладонь вашего брата в нескольких местах, чтобы оставить его отпечатки, и второпях неправильно приложил пальцы жертвы к стволу. По пути через лес он выбросил пучок травы в заросли. Если бы он сделал это, миновав развилку, тогда мы бы знали, в каком направлении он шел – к шоссе или к вашему дому. Но и без того действовал он небрежно либо из-за уверенности в том, что преступного умысла не заподозрят, либо из-за собственной глупости, либо из-за того, что спешил, опасаясь чьего-то скорого появления.
– Не верю, – сказала Эйприл Хоторн.
Все посмотрели на актрису. От ее бледности не осталось и следа, и в голос вернулись знаменитые переливы.
– Ни капельки не верю.
Скиннер повернулся к ней:
– Чему именно вы не верите, мисс Хоторн? Фактам или их интерпретации?
– Я просто не верю тому, что брата убили. Не верю, что с нами, Хоторнами, такое вообще могло случиться. Не верю, и все тут.
– Я тоже, – энергично подхватил Осрик Штауффер.
Окружной прокурор пожал плечами и обратил свое внимание на Джун:
– А вы, миссис Данн? Я спрашиваю, потому что искренне хочу убедить вас в том, что все происходящее – неумолимый и жестокий ход событий. Я сожалею, но я вынужден делать то, что делаю. – (Джун смотрела на него, ни слова не говоря, не подавая ни знака.) – Ну что ж, – сказал Скиннер, – я все-таки хочу, чтобы вы поняли… мне понадобится ваше сотрудничество в этом… и вы должны понять, что подозрения ваших сестер, которые вы наверняка разделяете, безосновательны. Здесь нет ни политических интриг, ни клеветы. Я позволю себе сделать предположение, что вы относитесь к Ниро Вулфу как к другу, раз обратились к нему за консультацией. Его репутация эксперта во всем, что касается преступлений и улик, высока, как ничья другая. – Он развернулся. – Мистер Вулф, считаете ли вы, что смерть Ноэля Хоторна была несчастным случаем?