Кабинет, освобожденный от лишних стульев, принял свой обычный вид. Как всегда, красное кресло стояло справа от стола Вулфа, развернутое так, чтобы сидящий в нем посетитель – в данном случае президент колледжа Варни – оказался лицом к Вулфу. У Мэй Хоторн был усталый вид, белки глаз испещрены красными прожилками, однако спину она держала прямо.
– Сегодняшняя новость, должно быть, стала для вашей семьи ударом, – начал разговор Вулф.
– Нам нелегко, – кивнула она. – Особенно тяжко приходится Эйприл, поскольку она считает, будто должна надо всем смеяться. Искусство строит жизни гримасы. Вы побеседовали с мисс Карн?
– Недолго. Когда все разъехались, она задержалась.
– Вам удалось прийти к соглашению?
– Нет. Она предложила половину того, что ей завещано, но я отказался.
– Слава богу! – На лице мисс Хоторн отразилось облегчение. – Зная вашу репутацию и познакомившись с вами лично, я опасалась, что вы загоните ее в угол и вынудите заключить сделку, которая нам теперь невыгодна. Вы ведь понимаете, что ситуация кардинально изменилась. По-моему, сейчас нам лучше вообще не иметь контактов с мисс Карн.
– Вот как. Остальные с вами согласны?
– Не знаю. Думаю, да. Суть в том, что мы желали как можно скорее достичь соглашения с мисс Карн, чтобы избежать скандала, который намеревалась устроить наша невестка. Теперь все это не имеет смысла. Расследование убийства покроет нас таким слоем сажи и копоти, что споров из-за наследства уже никто не заметит.
Вулф поджал губы:
– Это одна из возможных точек зрения на ситуацию. Полагаю, мистер Скиннер с коллегами уже навестили вас?
– О да. Вдова брата впустила их, но по совету мистера Прескотта мы все – все, кроме Дейзи, – отказались общаться с ними до тех пор, пока Джун не дозвонилась мужу в Вашингтон. Он сказал ей, чтобы мы всячески содействовали представителям закона и отвечали на все вопросы, имеющие отношение к делу. И тогда они взялись за нас… Наверное, они вели себя деликатно и вежливо. В результате мы все оказались подозреваемыми в убийстве.
– Все?
– Почти все. Должно быть, для вас подобные кошмары – привычное дело, но я не детектив и не читаю криминальную хронику в прессе – слишком занята. Выходит, что мой брат умер – был застрелен – между половиной пятого и половиной шестого вечера. Титус Эймс слышал третий выстрел незадолго до пяти часов; ранее прозвучало еще два выстрела, те, которыми были убиты вороны. В это время Эйприл легла вздремнуть наверху, но она была одна, ее никто не видел. Моя старшая сестра собирала в саду малину и виноградные листья для украшения стола. Я была в ванной, стирала чулки.