– Не так, нет. Задайте мне вопрос.
– Как по-вашему, вы способны на убийство не в порядке самообороны и не в состоянии аффекта, а по злому умыслу?
Питкин какое-то время изучал Вулфа из-под бровей. Дать застигнуть себя врасплох он явно не намеревался.
– Нет, – ответил он.
– Почему нет? Многие люди могут и совершают. Почему же вы не можете?
Это потребовало более длительного изучения. Наконец Питкин ответил:
– Из-за того, как я смотрю на вещи.
– И как же вы смотрите на вещи?
– С точки зрения прихода или расхода. Я счетовод, и для меня все в жизни сводится к этим двум частям бухгалтерского баланса. Потому-то мистер Идз и продвигал меня, пока не назначил секретарем и казначеем корпорации. Он знал, как я смотрю на вещи. И вот вам мое правило: если риск от сделки весьма велик, ее не следует рассматривать вовсе, какую бы прибыль она ни сулила в случае успеха. Это непреложный принцип, который нельзя нарушать никогда. Примените его к идее убийства – и что вы получите? Риск чересчур велик, поэтому убивать нельзя. Плохая идея. Все сводится к дебету и кредиту, и в случае убийства дебет изначально слишком велик. Любую проблему на свете можно рассмотреть в терминах прибыли и убытка, и другого столь же практичного способа не существует. – Питкин шмыгнул носом. – Когда я говорю о прибыли, то подразумеваю заработанную прибыль, но не в правовом смысле. Я подразумеваю прибыль, заработанную де-факто, а не де-юре. Возьмем доход, который я буду получать всю оставшуюся жизнь от акций «Софтдауна». Его называют незаработанным, хотя в действительности я именно заработал его – годами преданной службы компании. Я заработал его, поскольку заслужил. И наоборот, возьмем доход, который Сара Джаффи получает от своих акций после смерти отца. – Он повернулся в кресле. – Миссис Джаффи, я хотел бы спросить, сделали ли вы когда-нибудь хоть что-нибудь полезное для корпорации? Назовите хотя бы одну вещь, мелочь или нечто существенное. За последние пять лет ваш средний доход в виде дивидендов, выплачиваемых на акции «Софтдауна», превысил сорок тысяч долларов. Вы заработали хотя бы один цент из них?
Сара уставилась на него и наконец ответила:
– Мой отец заработал.
– А вы, лично вы?
– Нет, конечно нет. Я никогда ничего не зарабатывала.
Питкин оставил ее в покое.
– Возьмем вас, мистер Хаг. Ваши претензии… Вы требуете долю от прибыли «Софтдауна». Может, по закону вы и получите что-нибудь, не знаю, но ведь, несомненно, ни вы сами, ни кто-либо из ваших родственников ничего не заработал, не так ли?
Хаг ответил вполне благодушно: