Это было словно вспышка факела, хоть и не слишком яркого. А еще оказавшийся у меня в руках меч издал некий звук, столь странный, что если бы мои пальцы сами собою не вцепились в него, я бы его выронил.
Сказители, рассказывающие и пересказывающие наши легенды, хранящие то, что иначе давно было бы потеряно для людей, говорили о временах «поющих мечей», удивительных клинков, которые издавали пронзительную песнь, когда были готовы к битве. Но Ледяное Жало – оно зарычало! Иначе и не скажешь.
И снизу ему откликнулось другое рычание. Темная туша метнулась вверх, к нам. Не серый, кто-то другой – у него не было светящихся глаз-плошек.
Урук рванулся вперед, и в свете моего клинка я увидел, как секира опустилась на эту темную массу, и услышал жуткий вой. Тварь, кем бы она ни была, рухнула вниз. Теперь к нам прыгнули серые, как будто из-за раны, нанесенной боевому товарищу, они разозлились до потери соображения – ведь наша позиция наверху давала нам преимущество, которое ни одно разумное существо не стало бы игнорировать.
Когда я снес уродливую голову, чувствуя, как поддается плоть и ломаются кости, Ледяное Жало снова зарычало. Твари продолжали прыгать, пытаясь достать нас. Они словно обезумели от ярости – или что-то принуждало их атаковать нас, невзирая на то что с этой позиции мы могли без проблем расправиться с ними.
Так мы убивали их в темноте одного за другим. Снизу неслись крики и скулеж. Но мы двое воинских кличей не издавали. Равно как и Ледяное Жало «говорило» не по моей воле или наущению, но как если бы само по себе настолько ненавидело тварей внизу, что сдержать эту ненависть не могло.
Наконец я ощутил мысль Урука: «Довольно. Они мертвы».
Я оперся на обнаженный меч, выискивая, не мелькнет ли где предательский блеск светящихся глаз, не раздастся ли какой-нибудь звук. Но ночь была черна и тиха. Я чувствовал себя таким уставшим, словно Ледяное Жало опустошило мою душу.
– Надо двигаться, – сказал Урук, да и меня что-то гнало вперед, невзирая на усталость. – У этих тварей есть хозяева, и они скоро узнают об их смерти.
Мы еще немного прошли по уступу, но потом он стал настолько узким, что пришлось спускаться. Когда же наконец наши ноги коснулись земли, Урук резко отвернулся от места нашей схватки.
– Ха-Гарк… – сказал он. – Мы пока что не повелители времени.
Я понятия не имел, о чем он говорит, но вытер Ледяное Жало пучком жесткой травы и пошел следом за своим спутником. Обнаженный клинок я так и держал наготове.