— Будь готова завтра утром, — я подошёл к ней, обнял и нежно поцеловал.
Уже возвращаясь к себе в покои, я встретил одного из стражников, это был пехотный сержант, он встал навытяжку и попросил разрешения обратиться. Я кивнул.
— Ваше Величество, охрана в казематах говорит, что там один из узников устроил бунт и требует вашего внимания.
— Кто такой? — лениво спросил я, вспоминая, кого из благородных заговорщиков я ещё не казнил.
— Некий Герд, бывший рыцарь, — доложил стражник. — Мы бы применили плеть, но имелся письменный приказ обращаться с ним хорошо, поэтому старший отправил меня к вам, чтобы я доложил.
Я про него совсем забыл. Тот самый непонятный бывший рыцарь, что однажды возглавил крестьянский бунт в провинции, который удалось подавить добрым словом и топором палача. Ну, и что мне с ним делать? По-хорошему, следовало его выпустить и поставить в строй, воевать он умеет, пусть не в строй благородных кавалеристов, но хоть в пехоту с алебардой. Нечего ему в тюрьме бока отлёживать. Вздохнув, я кивнул сержанту и сказал:
— Веди, хочу на него посмотреть.
Тюрьма располагалась на самом нижнем уровне замка, ниже уровня земли, место было скверное, здесь было сыро и холодно, где-то пищали крысы, а на серых каменных стенах расцветал грибок.
Меня долго вели по коридору, пока сержант не остановился у одной камеры, закрытой глухой дверью с небольшим зарешёченным оконцем. Номера на двери не было, но, видимо, все камеры охрана знала наизусть.
— Он здесь, — сказал сержант, открывая внушительных размеров амбарный замок.
В камере, куда мы вошли, было не так темно, небольшой масляный светильник дарил минимум освещения. Интересующий нас узник сидел в дальнем углу на груде соломы и подозрительно смотрел исподлобья. Одежда его, что и раньше новой не была, теперь превратилась в лохмотья, а ещё у него выросла борода, а нечёсаные волосы свисали клочьями. Но меня он узнал, а потому встал и постарался принять достойный вид, откинув волосы с лица и одёрнув одежду.
— Ваше Величество, вы обещали разобраться со мной, — напомнил он глухим голосом.
— Я такого не обещал, сказал только, что не решил, как с тобой поступить.
— Так отпустите меня, или отправьте на плаху, я этого не хочу, но приму с достоинством, всё лучше, чем гнить заживо в каменном мешке.
— Неплохая позиция, — одобрил я, — на плаху тебя отправлять нерационально, ты ведь умеешь держать меч?
— Ещё как, правда, я давно не тренировался, но, если вам нужен воин, я готов.
— За что тебя лишили звания рыцаря?
— Не выполнил приказ своего командира, давно, не хотел предавать мечу деревню, что отказывалась подчиниться.