Именно поэтому, не добегая до цели пары метров, я чуть ли не рыбкой ныряю вперёд, в надежде на то, что рука не промахнётся и хотя бы один из кинжалов окажется у меня. Полёт кажется таким долгим, что я ещё сто раз успеваю подумать о том, что вот-вот в меня вцепится Генри, который резким рыком уронит на грязный песок арены. Но, слава вечным (ох уж эти грёбаные вечные), я падаю сам, без чьей-либо помощи. Падаю, хватаю первый попавшийся кинжал и резким движением переворачиваюсь на спину. В глазах песок, в рту песок, в ушах песок — всё лицо в песке. Дезориентация высшего уровня. Но при этом руки продолжают делать свою работу.
Резкий выпад в сторону размытой фигуры заставляет ту отшатнуться. Выигранное время даёт возможность сделать несколько переворотов, чтобы откатиться подальше. Откатившись, поднявшись на ноги и наспех протерев один глаз, я не успеваю протереть второй, так как понимаю, что в мою сторону уже на полном ходу несётся вооружённый Генри.
Делаю очередной выпад, как только он добегает. Сволочь! Успевает увернуться снова. Ну-да, ну-да, куда уж мне до него с моим-то уровнем видимости… Ладно, это слишком плохое оправдание для того, чтобы сдохнуть от рук собственного подчинённого.
«Мать твою, ну что за тупое имя?» — это первая мысль, что приходит мне в голову, когда я вижу замахивающегося противника. Имя глупое, но не глупее хозяина. Рывок влево, уворачиваюсь снова, перехватываю кинжал поудобнее, замахиваюсь и бью в ответ. Попадание не стопроцентное, однако сам факт того, что оно есть, не может не радовать. Задеваю руку противника краешком лезвия, но даже этого достаточно для того, чтобы поверить в себя. Как будто, блин, я до этого в себя не верил… Противник же, в свою очередь, черпает силы из злости — теперь, после полученного шрама, он ненавидит меня ещё сильнее.
Счёт 1–0 в мою пользу. Есть ли смысл говорить, что я доволен собой? Нет, в этом нет никакого смысла, так как я даже не ранил его серьёзно!
Отскакиваю назад, пытаясь выиграть время. Собираюсь с силами и мыслями, прикидываю последующие действия врага. Следующим действием должно стать неосознанное желание рвать и метать.
Как говорил мой учитель по стрельбе: я твой учитель. Нет… Ладно, если серьёзно, он говорил, что гневом в войне не победить. Чтобы одержать вверх над противником, чтобы одолеть врага, говорил он, нужно быть расчётливым. Холодный рассудок и чистый разум. Очисти свои мысли от лишнего хлама, говорил он. Гнев, страх и злоба — эмоции, которые прикончат тебя на поле битвы. Вообще, если честно, он очень любил поговорить. Наверное, поэтому на первых трёх занятиях я не учился, а слушал. Слушал всё — начиная от занудных речей и нравоучений, заканчивая разносортными историями из жизни. Пока наконец не психанул и не сказал что-то вроде: да когда уже, мать вашу, начнутся эти занятия? Но так как в отряде я был не один, остальным ребятам очень не понравилось моё рвение. Они-то были рады посидеть без дела и послушать скучные, никому не нужные истории старого хрыча. Слава вечным, что после моего высказывания мы наконец перешли к практике. И плевать мне было, что обо мне думают другие. В этом жестоком мире важен лишь ты и твоё желание обучаться чему-то новому. Всё остальное не важно. Ах, да… ещё важно стремиться к большему. Но с этом у меня к самого пока что проблемы… Особенно учитывая то, куда именно меня сейчас завели мои стремления…