— В общем, — продолжил Ли, — почки, это один из человеческих органов. И не только. Ещё почки есть у…
— Ах ты про это! — наконец дошло до меня. — ну да-ну да, слыхал что-то такое. Хотя о том, что на окраинах не злоупотребляют медициной — это верно подмечено. Поэтому мало кто разбирается в человеческих внутренностях. Да я и сам как-то особо не задавался этим вопросом. Другая профессия у меня, знаешь ли.
Не знаю, к чему было сказано последнее. Наверное, сыграла какая-то защитная реакция.
— Ужас… — только и донеслось в ответ. — Как вы вообще там живёте? Ни просвещения, ни манер…
Про манеры я понял быстро. Ли не понравилось, что я слишком часто его перебивал. Оно и не мудрено — такое мало кому может понравиться. Хотя сам он тоже не страдал от излишнего воспитания.
— Ну как есть, так и живём. Извиняться перед тайканцем точно не стану.
— Никто и не просил, — недовольно донеслось в ответ.
Мы замолчали. Просидев в тишине некоторое время, мне стало неловко. Нечасто приходится оставаться наедине с незнакомцем, а придавливающее сверху молчание только увеличивает неловкость.
— Ты так и не ответил.
Затянувшееся молчание прервалось.
— Насчёт того, откуда я? — будто бы не понимая, переспросила фигура.
— Откуда, и вообще — кто такой, почему оказался здесь. Как так вышло?
— Долгая история.
— Да мы и не торопимся, вроде как.
Снова тишина. Но не потому что никто не знает, что говорить. А потому что он думает — рассказывать или нет. Раскрывать карты перед каким-то бунтовщиком, за которого он меня принимает, или же промолчать, оставшись верным имперским традициям? Каким традициям? Ну как же! Наверняка, каждый из тайканцев мнит себя в сотню раз лучше всех жителей полисов. Не наверняка, а так оно и есть. Только коренные токийцы могут считать себя тайканцами. Ну может ещё жители нескольких других городов, некогда бывших частью тайканского королевства. А все остальные — это так… грязь под ногтями, неудачники, захваченные в ходе завоевательных походов, которые просто недостаточно сильны для противостояния империи. Тайканцы думают, что таким образом несут в мир культуру и просвещение. Но на деле они несут только разруху и угнетение порабощённых. Именно поэтому ни один из жителей полиса, независимо от того, как давно его полис входит в состав империи, не обрадуется, если его назовут тайканцем. Тайканцем быть хорошо, тайканцем быть выгодно и удобно, но слишком уж унизительно для рождённых в полисах.
— Родился в Токио, — внезапно начал сокамерник. — Родители из знатной семьи, почти всю жизнь состоят на службе у императора, непосредственно в императорском дворце. Если вкратце, занимаются вопросами внутренней политики столицы: улучшение условий жизни и прочее.