— Но ты сильно не обольщайся. Не знаю, что насчёт тебя, но у меня явно мало шансов на выживание. Поэтому я не очень-то хочу тут задерживаться.
— Есть план?
— Пока что нет. Но мы можем друг другу помочь. Ты ведь уже участвовал в бою, правильно я понимаю?
— Было дело, — подтвердил я.
— И выжил. Значит, есть все шансы на победу в следующий раз.
Глядя на уверенность Ли, мне стало не по себе. Сам я совсем не был уверен в своих силах.
— Ну-у… не скажу, что умею сражаться… Я ведь лучник в основном.
— И что это значит? Ты же победил!
Так сильно в меня ещё никто не верил. Даже я сам.
— Он тоже был лучником. Из моего отряда. Побольше меня в телосложении, но всё же лучник. А здесь… Здесь же наверняка настоящие прирождённые убийцы.
— И поэтому ты решил умереть? Сдаться?
Умирать я, конечно же, не собирался. Но наблюдая за тем, как твёрдо был настроен Ли, мне становилось стыдно от того, что я, будучи бывшим солдатом перианской армии, веду себя трусливее какого-то сынка влиятельных родителей. И ведь не скажешь, что он так уверен только потому, что у него всемогущие родители. Нет, тут ясно, что парень всего добился сам — сам решил стать тем, кем стал, и сам зародил революционные настроения во многих уголках империи. Для такого нужно немало смелости. Я уж молчу про то, что он не потерял былой смелости даже тогда, когда его поймали и бросили сюда — прямо на верную смерть.
— Хорошо, твоя взяла. Сдаваться я не собираюсь, — твёрдо объявил я.
— Вот это уже по-нашему.
— И какой тогда план?
— Взаимопомощь. Я пытаюсь связаться со своими людьми за стенами, а ты в свою очередь обеспечиваешь нас временем.
— Временем? Какая моя выгода?
— Серьёзно не понимаешь? Выгода в том, что, если у меня всё получится, мы сможем отсюда выбраться. А по поводу времени я имел в виду то, что ты участвуешь в боях за нас двоих.
Вот так предложение! От такого я чуть не поперхнулся. Хотя нам до сих пор так ничего и не принесли. Даже воды. Но это ничуть не помешало мне поперхнуться собственным возмущением.
— За двоих?!
— Да не нервничай ты так. Максимум неделя. Через неделю скажу точно — есть ли у нас шанс выбраться, или же мы сгинем прямо тут.
— Или можем задержаться здесь до старости, если ты конечно не врёшь и тут действительно так комфортно.
Сказанное должно было прозвучать как шутка, но прозвучало, скорее, как оскорбление. Зацепился за слова и теперь пытаюсь унизить собеседника.
Договорить мы не смогли. Летняя столовая быстро заполнилась полуголыми гладиаторами, что один за другим стали занимать свободные места. Через несколько секунд мест не осталось.