Выходило, что мир, в который меня перебросили, был основан сильным и могущественным богом Ортагоном. Его боялись, но при этом его и почитали. Хотя, конечно, правильно: покажи тому, кого боишься, свое почтение, может, и пронесет.
Три сына и две дочери Ортагона считались основными богами.
— Почему пять? — недоуменно пробормотала я. — Почему нечетное число?
— Потому что пять считается сакральным числом во многих культурах этого мира, ронья Анастасья, — просветил меня знакомый голос.
— Ваше высочество, вас стучаться не учили? — подняла я голову. — А если бы я, гм, занималась чем-то непотребным?
— Например, спали? — иронично поинтересовался жених, стоявший напротив меня в своем человеческом обличии. — Я наблюдаю за вами больше минуты. Вы даже не пошевелились. Что такого увлекательного в этой книге?
— Для человека из другого мира — все, — не стала отпираться я, гадая, почему принц пришел в том же костюме, в котором был на ужине. По идее, вещи должны были порваться при трансформации. Или же у него стопятьсот этих камзолов и штанов? На все случаи жизни, одного цвета?
— То есть я оказался прав, — задумчиво произнес принц, присаживаясь в кресло напротив. Самое интересное заключалось в том, что еще несколько минут назад никакого второго кресла и в помине не было. А теперь оно появилось. Соткалось, блин, из воздуха. — И кто же вы тогда?
— Анастасия Ивлева, — скромно представилась я. — Внезапно оказалась в теле вашей невесты, когда она ехала к вам.
— Теперь понятно отсутствие негативных эмоций, — кивнул принц. Я все еще надеялась, что он оставался моим женихом. Хотя… Кто его знает. — А откуда такая необычайная радость?
— Замуж хочу, — честно призналась я. — Давно. Еще в том мире хотела.
— Не берут? — в голосе принца-жениха я услышала насмешку.
Вот же зараза!
— Не берут.
«И правильно делают», — прочитала я в глазах принца.
— А почему у вас из стен замка гвозди торчат? — в отместку спросила я.
— Гвозди? — насмешка сменилась недоумением. — Вы, ронья, что-то путаете. В стенах моего замка нет гвоздей.
— А обо что я тогда ладонь до крови порезала? — тщательно скрывая торжество, задала я очередной вопрос.
Растерянность, изумление, недоверие, обреченность — эмоции сменялись на лице принца одна за другой. Не все они льстили моему самолюбию, но отомстить этому кошаку было просто необходимо.
— Покажите ладонь, ронья, — наконец-то попросил принц-жених.
Я протянула поврежденную руку. Пальцы принца, на вид тонкие, как у пианиста, оказались теплыми на ощупь, а движения — деликатными.
— Действительно, привязка к замку, причем полная, — стараясь держать себя в руках, произнес принц. — Вы, ронья, видимо, в своем мире были крайне невезучей женщиной.