Дочь Норы Порейской, Инга, год назад вышла замуж. Ни о каких чувствах и речи не шло. Только холодный расчет. Родителям Инги нужны были деньги жениха, сына богатого купца, ему — титул. Все по-честному. Бизнес есть бизнес. Саму Ингу никто о желаниях не спросил. Вот еще — тратить на такие глупости время. Это потом уже, после развода, выяснилось, что Инга с планами родителей была не согласна и все решила по-своему. А пока что — свадьба, законный бартер, брачная ночь.
Через две недели, как в старом земном анекдоте, муж не вовремя вернулся домой и застал жену в супружеской постели с любовником, сыном какого-то нищего барона, любовью всей ее жизни. Скандал стоял на всю столицу. Развелись быстро, с дележом имущества.
Опозоренные родители Инги схватили дочь под белы рученьки и уволокли в глушь, туда, где о них мало что было известно. Теперь уже не о деньгах шла речь. Сохранить бы репутацию. Ведь еще двух младших дочерей замуж выдавать. Кто их возьмет, если о старшей ходят неприятные слухи.
Наверное, если бы не положение Леонида, я таких вещей никогда не узнала бы. Все же принцу положено знать о своих подданных очень многое, особенно если они внезапно появляются как можно дальше от столицы.
Но я знала. К несчастью графини. Ингу она с собой не взяла, ее держали чуть ли не взаперти, поэтому краснеть за дочь в прямом смысле слова Норе Порейской не пришлось. Но краска к ее щекам прилила. Намек был понят. Графиня промолчала и отвела глаза.
Больше меня никто не задевал. Рыба помельче поняла, что с акулой в моем лице ей не справиться. И каждый занялся своим делом: шил, вышивал, вязал, изредка бросая любопытные взгляды на меня и мой хенд-мейд. Я же сидела в своем кресле с улыбкой радушной хозяйки и гадала про себя, не запорола ли только что своим поведением собственный бизнес.
— Милая, — покачал головой Леонид после окончания обеда. Гости разъехались, и мы с мужем снова остались одни в огромном замке, — ты — опасное оружие. Оставить тебя на два-три часа в стане врага, и он точно капитулирует.
— И не жалко тебе врага? — ничуть не обиделась я.
— Жалко, — кивнул Леонид, ласково погладив меня по волосам. — Враг теперь пошел чуткий, тонко чувствующий. А ты с ним церемониться не станешь.
Я ухмыльнулась:
— Они первые начали, что герцогиня, что графиня.
— И ты спустила на них сторожевых псов.
— Зато запомнят надолго.
— О да, — продолжая говорить с иронией, кивнул Леонид, — тебя они точно запомнят. И вряд ли когда-нибудь забудут.
— То, что надо, — согласилась я. — Научатся отличать мои работы от остальных.