Не откладывая дело до утра, Малк покинул Дворец и, мысленно нарисовав с внутренней стороны лба простенький узор, принялся вслушиваться в колебания Духа. Причём подсознательно он был готов к неудаче, наверное даже хотел её, чтобы был повод предъявить претензию господину Тиязу, но вопреки всему сразу же достиг успеха. Узор трансформировался в образ недавно приобретённого компаса, и его стрелка, дрогнув, сместилась на северо-северо-восток. Удивительно, но он действительно выдержал изначально заданный Мастером курс и почти не отклонился от цели.
Так что переложив румпель, Малк направил лодку согласно тому, что ему говорило свежеприобретённое чувство направления…
У невидимой, но весьма ясно воспринимаемой его внутренним прибором, аномалии Малк был где-то через треть часа. Даже заподозрил на мгновение, что ошибся — в свете луны он видел лишь чистую гладь воды, по которой изредка пробегали волны, и ничего более. Однако пульсирующая стрелка мысленного компаса указывала строго вперёд, и Малк, в точности следуя переданным Мордой инструкциям, метнул прямо по курсу слабенькую Искру.
Вообще говоря, подошло бы любое заклинание или даже воздействие Властью. Ведь главное здесь не то, какую магию ты применяешь, а то, способна ли она нарушить целостность ослабленной пространственной завесы. И вот в данном конкретном случае воздействие требовалось весьма небольшое.
Через мгновение, в воздухе раздался треск, подобный тому, что издаёт разрываемая надвое ткань. Тут же перед носом лодки возникла ещё более чёрная, чем ночь, прореха, появилось всасывающее усилие, и Малка вместе с его шаландой и всеми вещами затянуло в бездну…
— Ну и как тебе опыт первого пространственного перехода? — спросил ученика Младший Магистр, когда спустя несколько часов, уже на рассвете, тот проснулся от духовных вибраций блокнота и по требованию Мастера вновь соединил череп с Мордой.
— Отвратительно, — сухо проронил Малк.
Он и вправду чувствовал себя донельзя мерзко. Причём сам переход в памяти почти не остался — вроде бы была подкрашенная голубыми и алыми отблесками темнота, много корёжащей тело боли и чудовищное, едва ли не разрывающее на части, давление на Дух. Правда за верность мелькающих в голове образов он бы не поручился. Это вполне могли быть кошмары, вызванные глубоким обмороком — не зря же учитель только сейчас смог до него достучаться. Единственное, в чём он мог быть уверен совершенно точно, так это в том, что появившиеся непонятно откуда синяки и кровоподтёки по всему телу, явно не соответствуют его представлениям об увеселительной прогулке.