«Ккоролеву мммочить будут, – пробормотал демон».
«Стоп, нельзя!» – взревел Ихар.
«Сссам ему ссскажи, – простонал Тахир».
Демона трясло и трясло все сильнее. Настолько, что жрецы Тьмы бросали уже откровенно сочувствующие взгляды на того, кто выглядел как юная хрупкая магианна Найрина Сайрен. Таэлран, по чьему приказу из клетки вывели и сейчас подводили к столу связанную, но не покорившуюся королеву, чуть склонился, и целуя аккуратное ушко, прошептал:
– Я не войду в тебя сегодня, не стоит опасаться ночи.
Девушка вздрогнула, но затем едва заметно расслабилась.
– Правильно, не бойся, – длинные сильные пальцы продолжали скользить вверх-вниз по позвоночнику, – я не трону тебя до тех пор, пока ты сама этого не пожелаешь… А ты захочешь меня, клянусь Тьмой.
Несчастный демон решил, что сейчас заплачет. Пусть даже впервые в жизни.
– Шшш, моя маленькая скромница, поверь, в этом не будет ничего постыдного. Если желаешь, мы можем сочетаться узами брака, чтобы твою совесть не терзали мысли о недопустимости неизбежного.
– Нннеизбежного? – переспросил вконец испуганный демон, голосом юной магианны Сайрен.
– Конечно, – взяв его за подбородок, Золотой жрец развернул, заставляя взглянуть в его глаза, и прошептал, – страх. Я вижу его в твоих глазах, в глубине их… Так много страха, и стыд, и… – дроу чуть прищурился, – необходимость сдерживаться… – усмешка. – Маленькая соблазнительная Найри, неужели ты веришь, что сможешь убить меня?
«И еще как! – подумал демон».
– Нет-нет, что вы, – ответил он дрожащим девичьим голоском.
– Поздно, любовь моя, я все увидел, – прошептал Таэлран, склоняясь к губам окончательно запуганной девушки.
«О тупой скальпель! О тупой скальпель! Ой, кабздец полный» – понеслось от дрожащего Тахира.
«М-да, придется самому сваливать, – решил Ихар».
И тут демон гордого клана Аклора взмолился впервые в жизни:
«Не бросай меня, пожалуйста, не…»
* * *
Королева Диринея вскинув подбородок, сохраняя горделивую осанку, несмотря на то, что веревки сильнее впились в тело, стоило ей выпрямиться, мрачно взирала на то, как ее любовник с нежной страстью целует человеческую магианну. Перепуганная девчонка тряслась на его коленях, упиралась в грудь дроу, пытаясь прекратить ласку, и не понимала… Да и как ей понять, что сама мать всех темных эльфов в этот момент была готова отдать жизнь за то, чтобы оказаться на ее месте!
Боль тупым клинком медленно проворачивалась в ее сердце…
Она до сих пор помнила, как увидела его впервые – юного младшего жреца, медленно выходящего из Серебрянной реки. Он навсегда для нее остался тем, обнаженным и ничуть не стесняющимся собственной наготы галантным мерзавцем, каким-то неимоверным образом заметившим ее, застывшую в кустах. Как он увидел? Как? Диринея не поняла этого тогда, когда ее, непревзойденного знатока маскировки раскрыл какой-то, по сути, мальчишка, ни сейчас, спустя столько лет, проведенных с ним в одной постели. Постели, в которую он приходил, когда сам этого желал, а она, правительница Западного королевства, покорно ожидала его и только его, прогнав всех прежних любовников, не подпуская к своему телу ни одного из семи мужей. Ждала как презренная раба, просто потому что любила… Любовь, сжигающая, сделавшая ее слабой и слепой любовь, о которой она не могла сожалеть даже сейчас, на краю гибели. Сожалела об ином – Таэлран целовал не ее!