Остановка в пути – это пустота. Наступало время пустоты. Остановка даже самые радикальные действия превращает в рутину и скуку, ждать продолжения нашей с мамой дороги не было никакой рациональной причины. Я могла купить новые билеты в Сибирь и написать заявление на отпуск по собственному желанию. Я могла отправиться в путь хоть завтра. Но я ничего не делала. Я сидела и рассматривала урну, которая поблескивала в затемнении между книг. Я была заложницей собственных планов, составленных несколько месяцев назад.
Билеты в Сибирь я купила безо всякой задней мысли. На работе мне дали новогоднюю премию, и я решила распорядиться деньгами ностальгически. Я подписала график отпусков, согласно которому мой плановый отпуск состоится в апреле, и продумала маршрут: из Москвы в Новосибирск, из Новосибирска на самолете в Иркутск, затем автобусом в Усть-Илимск, из Усть-Илимска снова в Иркутск, а из Иркутска прямиком в Москву. Еще в конце декабря я расстелила на полу своей комнаты планер-календарь формата А2 и расписала все, что было запланировано, по дням. В списке дел были два поэтических вечера в Новосибирске (в баре «Открой рот» и областной библиотеке), посещение легендарного китчевого музея смерти, прогулка по городу, поездка в Академгородок на Обское водохранилище. С Иркутском было сложнее, там живут мамины подруги, которые участвовали в моем воспитании, и мои планы зависели от них. В Усть-Илимск же я планировала приехать инкогнито, снять номер в гостинице, побродить по городу, посмотреть на него.
Сворачивая планер, я очень гордилась собой: я самостоятельно распланировала поездку, я еду в Сибирь, где не была уже почти десять лет. Я представляла себе это возвращение триумфальным, великолепным. Я уезжала из Сибири в девятнадцать лет запуганной девушкой с мутными представлениями о том, кем я хочу и могу стать. Теперь я должна была вернуться, чтобы самой себе предъявить новую себя. Меня ужасно расстраивало то, что моя книга стихов не успевала выйти в издательстве АСТ ко времени моей поездки. Я не могла презентовать ее там, к апрелю она еще не была напечатана. Книга была моей большой гордостью, и привезти ее в Новосибирск было бы очень кстати. Но мы очень долго ее собирали, потом она долго висела в листе ожидания на печать. В марте и апреле я ежедневно получала один за другим варианты верстки и вычитывала ее. То тут, то там копошились опечатки и неправильные переносы поэтической строки, где-то несколько слов слеплялись в длинное непонятное слово, где-то куски текста вообще были утеряны. Я нервно перечитывала файл pdf и одну за другой отправляла правки.