«Они послали меня в зону поисков принять участие в операции и дали мне под командование группу траулеров… Когда я принял на себя эти обязанности, меньшие по размерам траулеры и вспомогательные суда уже покинули это место [где был найден первый остов. — М.Б.]. Они не появились в новой поисковой зоне, которая имела площадь около трех морских миль… Я оставался здесь в течение месяца, с 10 октября по 10 ноября… «Михаил Мирчинко» стоял на якоре прямо над фюзеляжем «Боинга».
Заявление капитана Шайдурова подтверждается документами JMSA. Он говорит, что меньшие по размерам траулеры и вспомогательные суда уже ушли, когда 10 октября он приступил к своим обязанностям. Японские документы показывают, что они ушли 26 сентября. Журнал JMSA также показывает, что 30 сентября большая часть, советского флота из группы «Михаила Мирчинко» находилась к северу от острова Монерон, где должна была оставаться в течение нескольких недель в небольшом районе площадью не больше трех морских миль, как сказал капитан Шайдуров.
Почему Советы отослали назад первую группу траулеров? Маленькие траулеры были хорошо приспособлены для поисков в мелких водах неподалеку от Сахалина. Но на этот раз работа шла в более глубоких водах к северу от Монерона. Усилия по поиску на этом новом месте были гораздо более трудными. Советы направили меньшие суда, которые они использовали в мелких водах у Сахалина, назад в порт, заменив их глубоководными траулерами под командованием капитана Шайдурова. Остов, наконец, был обнаружен:
«Больше месяца прошло с момента его гибели, когда мы, наконец, вышли на место. На самом деле, прошло почти два месяца. Мы нашли самолет 16 или 17 октября. Мы потратили все следующие дни, работая на дне, которое кишело крабами, всевозможными разновидностями креветок и рыб. Там было даже несколько осьминогов».
Подводный мир, в котором 18 октября был найден остов, совершенно отличался от морского дна, на котором был найден первый обломок. Дно там было покрыто толстым слоем грязи, которая рвала траловые сети, видимость была крайне плохой и подводная жизнь полностью отсутствовала. Иллеш пишет:
«Проводя свои исследования, я интервьюировал не только Захарченко, главу водолазной команды, но и некоторых из его пловцов, которые проводили от 6 до 8 часов в день под водой. Я говорил с Григорием Матвеенко, Вадимом Кондрабаевым и Владимиром Ковом, и я думаю, было бы хорошо, если бы читатели имели возможность слышать запись нашего интервью. Эта информация становится доступной публике в первый раз, и я не вносил никаких изменений в текст. Давайте послушаем, что они сами говорят».