когда кровь в первый раз пошла — подумала, что умираю, два раза ходила в ванную,
держала простыню под холодной водой.
лежала на мокром и прислушивалась к шагам.
завтра будет четырнадцать, родители обещали купить сименс ка-триста.
на уроке достану и положу на стол, чтобы не лучше всех,
но хотя бы не хуже прочих.
отпусти меня, Отче, из однокомнатной в большую и светлую жизнь.
учительница биологии отставляет после урока девочек и рассказывает
о методах контрацепции.
телефон соседки по парте вспыхивает сообщением:
как дела, чё делаешь, пошли в парк.
дует изо всех-то щелей, из-за рассохшихся рам,
сидит на шкафу чучело глухаря и слушает.
(как кричит глухарь среди лиственниц
и осин?
— тэкэ, тэкэ, тэкэ,
дзи, дзи).
а мы разве слышали?
только пальцем показывали
и стреляли.
в окнах — деревья, спиленные по корень,
в окнах — белое-белое поле города.
учительнице шестьдесят, она всё помнит.
прихожу домой к ужину, снимаю простыню с батареи,
сухую, мятую, но так и не отстиравшуюся до конца.
на столе лежит бело-голубая коробка.
с днём рождения, говорят,
а сами тихие и усталые.
скоро пойдём золотым незнакомым садом,
увидим залитые солнцем крыши,
светлые, беспечальные, полные
новых сил —
тэкэ, тэкэ, тэкэ,
дзи, дзи —
поднимем головы и услышим.