Она не рискнула подойти, оставив поднос на полу возле приготовленного для меня места, с ужасом посмотрела на окровавленного, казалось находящегося на грани между жизнью и смертью лорда Арнела, после на меня и заметила:
— Мисс Ваерти, ещё никогда не видела вас настолько испуганной.
Напрасно она это сказала — я изо всех сил старалась сохранить уверенный вид, а теперь Арнел всё понял, и его говорящий о многом взгляд гарантировал мне как минимум смерть от удушения. Причем сразу было ясно, что душить будет он.
— Миссис Макстон, благодарю за чай, — мрачно процедила я.
Экономка не была глупой женщиной и мгновенно ретировалась. Уже сверху, ещё до того, как она закрыла ведущую в подвал дверь, раздалось сказанное ею:
— Срочно собираем всё самое ценное!
Я тяжело вздохнула, устало покачала головой и вновь произнесла:
— Transformatio!
Арнел содрогнулся всем телом, но сцепил зубы, сжал руки в кулаки и удержался. Практически удержался: о том, что крылья вновь пытались появиться, свидетельствовала лишь проступившая на спине кровь. Однако дракон держал удар.
Он просто ещё не знал, что это только начало.
— Vocantem! — произнесла я.
И новый рык погасил половину свечей, а Арнел грохнулся на камень, выгибаясь всем телом и пытаясь сдержаться, от чего снова, снова и снова бил кулаком по каменному основанию дома… Мне даже на миг показалось, что камень сейчас треснет и рассыплется мелкими осколками. Но он держался, дракон держался так же.
— Potest! — прекратила я его мучения и, взяв чай, ушла в свой угол, давая лорду Арнелу возможность прийти в себя.
Ему это далось нелегко. Более четверти часа дракон лежал на камне, невидяще глядя в потолок и пытаясь восстановить дыхание. Пот лился с него ручьем, смешиваясь с уже пролитой кровью, но ни стона, ни требований прекратить всё это я не услышала.
— Мисс Ваерти, — произнёс он, наконец, хриплым, сорванным голосом. — Что всё это значит?!
Лорд Арнел был умным драконом, этого не отнять.
— Это значит, — сделав глоток чая, начала я. — Что вас довольно долго, методично и очень правильно подталкивали к трансформации. Причём настолько правильно, что вы, вероятно, единственный дракон во всей империи, кто в состоянии оборачиваться собственно драконом, возможно, даже и летать.
Он рывком поднялся и сел, пристально глядя на меня змеиными, слегка светящимися даже при свете ярко пылающих свечей глазами, и хрипло спросил:
— Что в этом плохого?
— Многое, — была вынуждена признать я, задумчиво сделав ещё глоток чаю. — Видите ли, лорд Арнел, проблема в том, что у оборотней, к которым, похоже, придется причислить и вас, после трансформации полностью меняется сознание. В так называемом «зверином» состоянии исчезают такие социально значимые инстинкты, как сопереживание, сочувствие, осознание ценности человеческой жизни, остаются лишь базовые — выживание и размножение.