Но не будем забывать, что когда появился панк-рок, одной из его миссий было создать саунд, который бы однозначно отличался от музыки, которая была до того. А если подумать, какая группа была на самой вершине на тот момент, это были Zeppelin. Поэтому эта ранняя вещь U2 — одна из тех, что наиболее отчетливо демонстрирует разницу в наших музыкальных мировоззрениях.
Что странно — мы особо не обсуждали, когда мы услышали музыку друг друга, в отличие от музыки, о которой мы говорили как фэн с фэном.
Вы в итоге почерпнули что-то друг у друга?
Эдж: На глубинном уровне гитара очень по-разному звучит в разных руках. Я был удивлен, насколько различным оказались наши стили игры и подход к звуку. Я ожидал, что у нас будет намного больше общего, но мы отличаемся друг от друга очень сильно. И это было клево. Я стал слышать звук, так как слышат его они. У меня стала складываться картина того, как они слышат. Я протащился. У них есть звуки и идеи, до которых я бы никогда сам не додумался.
Джимми реально заинтересовал меня некоторыми подходами и звуками, которые, как мне кажется, я привнес в новый альбом U2. Несомненно, в «Get On Your Boots» есть немного влияния со стороны Джимми и Джека.
Пейдж: Эдж — милейший человек. Очень настроенный на то, что и как он делает. Было интересно увидеть, как у него идет мыслительный процесс. Он такой инженер звука.
Уайт: Что я получил… это было то же самое, как услышать одну и ту же историю в изложении трех разных людей: у каждого будет своя подача. Эдж заходит с совершенно другого ракурса, чем я. Он отталкивается от множества эффектов и множества манипуляций с сигналом. И он знает, что он делает, и в этом вся прелесть, если это сделано правильно и с уважением к инструменту.
Это возвращает нас к тому, что вы сказали в фильме, Джек. Где-то в начале вы обронили, что «технология может убить творчество».
Уайт: Может. Безусловно, может.
Те эпизоды, в которых вы все возвращаетесь в важные места своего прошлого — вы все по-разному их восприняли. Джек, когда вы вернулись в Детройт, в ту обивочную мастерскую, где вы некогда работали — представляю, что вы могли подумать. «Вау, если бы мне не повезло, я бы мог корячиться тут и по сей день».
Уайт: Да, но ничего страшного. Я принимаю все, что было в моем прошлом, и даже то, что приносило боль и сожаления. Это все был опыт, необходимый для продвижения на следующую ступень.
Принимая в расчет, что и Джимми, и Эдж (особенно Эдж) создавали чудесную музыку при помощи технологий — а Эдж, быть может, скажет, что его музыка без этого и невозможна — как вы обоснуете это заявление?