Дороги Средоточия (Ар) - страница 94

Внимание ее привлекло хлопанье крыльев…

***

Плотнее укутавшись в плащ, Михаил в сотый раз изучил окрестности — омываемый дождем сосновый бор и блестевшие влагой холмы.

Никого и ничего.

Совесть чиста — Серые не появились. Он выбрался из укрытия и передернул плечами. За пазухой чихнул потревоженный солий.

— Я полностью разделяю твое мнение, Ласковый.

Вода повсюду — в мире, на одежде, под одеждой. И ни малейшей возможности развести радующий глаз костерок. Стерев с лица капли, Настройщик отвязал таура, забрался в седло и удивленно хмыкнул, осененный простой мыслью.

— А где отряд?

Лес не ответил, свято храня доверенные ему тайны. И с указателями не очень. Растоптав первые искры тревоги, Михаил прикинул вероятный маршрут Сета и компании. Они собирались ехать вдоль гор, шпили которых отчетливо видны по правую руку.

— Выдвигаемся, Ласковый.

Зверек высунулся из-под куртки, утвердительно пискнул и залез обратно. Для определенности Михаил узнал который час. Десять утра — и неизменная хмарь вокруг.

В полдень ливень сменился моросью, тонкой вуалью висевшей в воздухе. Видимость ухудшилась, являя путнику отдельные фрагменты реальности. В дымке непонятного тумана чернели кривобокие деревья. Легкое поскрипывание, до боли знакомое кваканье, редкое хлопанье крыльев заставили Михаила насторожиться. Гнетущее чувство обреченности — последнего шага в бездну — при отсутствии внешних мотиваторов пустило в душе необъяснимо глубокие корни.

Таур оступился. Яростно всхрапнул и рухнул на бок. Забарахтался, расплескивая мутную жижу. Откатившись метра на три, Михаил громко выругался — животина завязла в болотной топи. Запахло тухлятиной. С чавкающим звуком в грязи лопнул десяток пузырей. Соваться в клоаку не хотелось.

Выбирая на вид крепкие кочки, Настройщик попробовал добраться до таура и не смог.

Стремительные бурые щупальца взметнулись над топью — часть оплела животное, часть — димпа.

Издав напоследок отчаянный свист, таур канул в небытие — над ним сомкнулась ржавая пленка воды. Пронзительно заверещал солий, боясь повредить Михаилу…

Меч! Оплетенные пульсировавшей плотью руки бездействовали. Напрягая остатки сил, Настройщик на мгновение ослабил хватку сокрытой в бездне твари и смог ухватиться за эфес. Ему катастрофически не хватало воздуха, сердце билось под горлом…

Одно из щупалец, отсеченное сталью, упало на траву, расплескивая по бурым кочкам белесую жижу. Почва всколыхнулась от могучего вздоха боли. Опознав цель, Ласковый атаковал…

— Хватит! — Михаил барахтался на дне огромной ямы, исходившей сизыми дымками вони. Легкие отказывались принимать отравленный кислород. Он привалился к склону, потянулся вверх, оскальзываясь на оползнях, слепленных дождем. В груди раскручивался маховик злости. Безрадостное место, безрадостное положение, хреновая роль. Перевалившись через край ямы, Настройщик судорожно вздохнул и замер, приходя в себя.