. Была установлена максимальная цена в размере 4 фл. 10 ш. гроот (фламандская валюта), или около 18 дукатов за карику. Однако, чтобы не допустить дискриминации подданных герцога, в соглашении содержалась оговорка: эта цена не должна быть выше той, по которой квасцы продавались в соседних государствах. Несмотря на наличие оговорки, призванной хоть как-то защищать потребителей, договор вызвал такое возмущение, что его вступление в силу откладывали дважды, и оно затянулось на несколько месяцев. Тем временем папа, теряя терпение, послал в Брюгге еще одного эмиссара, Томмазо ди Винченцио де Дзаккерелли да Фано вместе с Карло Мартелли, фактором римского отделения Банка Медичи. Они должны были разведать обстановку и потребовать, чтобы Карл Смелый исполнил договор. Их миссия также закончилась неудачей: так как возмущение не утихало, договор еще на несколько месяцев положили на полку. Под давлением Генеральных штатов Карла Смелого заставили издать декрет от 7 июня 1473 г., по которому в целях конкуренции с продукцией Ватикана разрешалось ввозить квасцы из всех христианских стран. Хотя Лука де Толентис выражал решительный протест от имени папы, ему не удалось добиться отмены декрета, и договор от 5 мая 1468 г. так и остался только на бумаге.
С точки зрения Апостольской палаты, результаты оказались весьма неудовлетворительными. В том не было вины Луки де Толентиса, дипломата редких способностей, который в одном из своих отчетов сообщал, что «он больше сделал ради того, чтобы способствовать распространению папских квасцов, чем сделал бы для спасения собственной жизни». Скорее всего, он не преувеличивал. И все же, несмотря на все его старания, он почти ничего не добился. В Римской курии не понимали, что невозможно вымогать деньги у потребителей, не вызывая сопротивления. Более того, позиция Ватикана была шаткой даже с богословской точки зрения. Противники курии указывали, что монополия на квасцы непростительна, поскольку полученный таким образом доход направляется «не на защиту веры, а в карманы частных лиц».
По многим признакам монополия Ватикана на квасцы в Нидерландах никогда не была полной. Туда по-прежнему ввозили квасцы из других мест, даже из Северной Африки – и таможенные власти не конфисковывали товар в портах. После 1473 г. галеры из Феррары или Неаполя также доставляли квасцы с Искьи в Зеландию, откуда их переправляли в Брюгге, Антверпен и Берген-на-Зоме.
О трудностях, с которыми столкнулись Медичи в попытках доминировать на рынке квасцов, лучше всего свидетельствует их деловая переписка. Судя по письмам, уже в 1463 г. предпринимались энергичные усилия к тому, чтобы монополизировать эту сферу торговли. С самого начала Анджело Тани, управляющий филиалом в Брюгге, и его помощник Томмазо Портинари привлекали внимание римского филиала к серьезным препятствиям, стоявшим на пути подобного начинания, но к их советам не очень прислушивались. Управляющие в Риме – Роберто Мартелли до своей смерти в начале 1464 г. и позже его преемник, Джованни Торнабуони – так и не поняли сути проблемы. Они, особенно Торнабуони, так жаждали получить прибыль, что заблуждались, принимая желаемое за действительное. Позиция Торнабуони стала источником трений между двумя филиалами, потому что Торнабуони винил Брюгге всякий раз, когда его желания и надежды не оправдывались.