На территории поместья гордо стоял большой старый дуб. Когда меня настигал творческий кризис, я покупал ящик вина, брал бутылку и ноты, забирался на дуб, располагался меж ветвей и глядел, как солнце заходит где–то за Нью–Хейвеном. В это время мой раскованный мозг работал над музыкой. Неизбежно мир и спокойствие нарушались четырёхлетним Аароном.
— Мама сказала, чтобы ты слезал с дерева и шёл ужинать — сейчас! — и чтобы я точно услышал, добавил, — Темнеет, папа.
Как всегда. Ещё чуть–чуть, и я бы свалился с гнезда, словно неоперившийся птенец.
Я написал серию вариаций под влиянием «Вальса № 6, до мажор» Брамса. Я хотел воссоздать скачки на дециму в стиле этого великого человека. Должно быть, там было влияние Копленда, в частности из балета «Appalachian Spring». Затем я захотел написать жигу, а потом рапсодическую, с переходом в фугу, сонату, если такое вообще есть. Я захотел хроматическую гамму Шёнберга. Чем больше я хотел, тем больше нот выплёскивалось из рояля, да с такой скоростью, что я не успевал их записывать. А потом я захотел соединить их в один большой концерт!
Я почувствовал, что настало время для окончательного заявления, чтобы заткнуть тех, кто обычно восклицал: «А, Эмерсон! Всё, что он делает — подворовывает из классики». Может, концерт для фортепиано покажет им всем. Группы уже создавали произведения с оркестром, но никто в моём мире не писал концертов. Приняв решение, я не знал, как пишется концерт и решил найти кого–нибудь в помощь.
Джозеф Эгер. Отличная идея! Как здорово с ним работалось во времена The Nice!
Две недели спустя, договорившись об оплате, я выслал ему билеты на самолёт, и он приехал ко мне в поместье. Мы начали работать. Находясь в Англии, Джозеф не преминул воспользоваться случаем заняться собственными делами. Скоро стало понятно, что он не сделал ничего путного из моих записей. Джозеф предложил несколько набросков, но ни один из них не соответствовал моей музыке. Мы было весьма неудобно и тяжело сказать ему, что в этот раз не сложилось, в частности, когда он жил у меня дома.
Джозеф вроде бы воспринял увольнение вполне нормально. В конце концов, проживая у меня дома, он претворял в жизнь множество своих планов. Тони Стрэттон–Смит также приглядывал за делами Джозефа в Англии через свою компанию Charisma. Короче говоря, Джозеф Эгер проводил, как выражаются американцы, приятное время.
Как–то ночью в Стоун Хилл приехала бригада пожарных. Их оказалось человек восемь, во главе в командиром. Я сразу понял, что их визит носит двоякий смысл. На самом деле они таким образом смотрели, как живут поп–звёзды. Я не хотел их разочаровывать и вытащил лучшие коньяк и красное вино, пока они проверяли дом на предмет пожаробезопасности. После полуночи они выползли из дома, иссушённые.