Закон также признает отягчающим обстоятельством «искусственное создание доказательств обвинения» и объявляет преступлением «распространение выражающих явное неуважение к обществу сведений о днях воинской славы и памятных датах России, связанных с защитой Отечества, а равно осквернение символов воинской славы России, совершенные публично».
Комментаторы связали появление этой последней части закона с активностью популярных оппозиционных блогеров, критиковавших использование «георгиевских лент» как символа российского «лоялизма».
В соответствии с законом реабилитация нацизма наказывается штрафом до 300 000 рублей или тремя годами тюрьмы. Если преступление совершено «лицом с использованием своего служебного положения или с использованием средств массовой информации», то наказание может вырасти до пяти лет тюрьмы или штрафа до 500 000 рублей, а также быть дополнено «лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет». За распространение выражающих явное неуважение к обществу сведений о днях воинской славы и осквернение символов воинской славы России может быть назначен штраф до 300 000 рублей либо исправительные работы на срок до одного года[170].
Существует несколько объяснений принятия этого закона в 2014 году. Во-первых, его можно рассматривать как часть консервативно-традиционалистского поворота Государственной думы. Депутаты уже приняли целый ряд законов в поддержку возвращения к «традиционным ценностям» и для противодействия распространению в России современных тенденций изменения трактовки истории и «морального релятивизма». Закон, напоминающий публике о существовании абсолютного зла и наказывающий за его «реабилитацию», хорошо укладывается в такую законодательную повестку дня.
Закон может быть также объяснен приверженностью Путина символической политике. Он умело использовал память о Великой Отечественной войне для подъема собственной популярности. Всего за год до этого он инициировал унификацию школьных учебников русской истории с целью создания стандартной версии национального прошлого. С этой точки зрения Путин пытается избавиться от любых возможных вызовов главной опоре исторического нарратива, на который он делает ставку. С уходом поколения ветеранов войны государство устанавливает контроль над всеми интерпретациями войны в попытке остаться единственным распорядителем национальной памяти.
Одним из аргументов, используемых авторами закона, является то, что Германия, Австрия, Франция и другие европейские государства имеют похожие «мемориальные законы». Они запрещают отрицание холокоста, хотя во Франции поправка к одному из законов также запрещает отрицание преступлений, совершенных французской колониальной администрацией. Эти законы, однако, продвигались левыми политическими силами и были направлены на сохранение памяти угнетенных групп и памяти о преступлениях собственного государства. Российский вариант (как и мемориальные законы в Польше и некоторых других центрально- и восточноевропейских странах) поддерживается прогосударственными правыми политиками, которые стремятся сформировать и защитить героический национальный нарратив и законодательно запретить любые сомнения в исторической правоте собственного государства.