Прежде чем направиться к двери, Серван наградила его признательным взглядом.
— Кстати, Брайтенбах! Похороны Кристиани состоятся завтра.
— Да… Могу я пойти туда?
— Мы все пойдем.
* * *
В управлении парка царило молчание. Жюльен Мансони машинально поворачивал ложечку в чашке с остывшим кофе, Седрик вертел в руках ручку. Батист казался невозмутимым, как обычно, но легкое подрагивание губ выдавало его нервозность.
Венсан только что изложил свою версию гибели Пьера и ждал вердикта людей в сером.
— Меня смущает один момент, — внезапно произнес юный Седрик. — Если Пьер засек браконьеров, почему он не предупредил нас по рации? В таких случаях именно так и поступают.
— Я тоже так считаю, — присоединил свой зычный голос Батист. — Против этих мерзавцев мы никогда не действуем в одиночку.
— А мне кажется, что его версия вполне резонна, — промолвил Жюльен. — Я не верю в совпадения!
— Возможно, рация испортилась, — добавил Лапаз.
— Он говорил со мной за час до… до того, как упасть, — произнес Седрик. — До падения его рация работала нормально.
— Как бы то ни было, Пьер вряд ли стал бы в одиночку преследовать браконьеров, — упорствовал Батист.
— А если он случайно на них наткнулся, не заметил, как они подошли? — предположил Жюльен. — Возможно, у него не было времени сообщить нам…
— Ну, возможно, — сдался Батист.
— Возможно, — эхом откликнулся Седрик.
Сомнение медленно заволакивало комнату и мозг Венсана. Совершенно очевидно, если бы Пьер обнаружил браконьеров, он бы предупредил своих коллег. Замечание юного Седрика более чем уместно. Трудно поверить, что он столкнулся с ними нос к носу где-нибудь на повороте тропы: любой смотритель видит на километры вокруг. Пьер не отступал от правил: в этих горах он считался лучшим смотрителем.
Тем не менее несчастный случай по-прежнему казался Венсану маловероятным.
— Во всяком случае, жандармерия начинает расследование, — сообщил он.
— Ты ходил к Вертоли? — удивился Жюльен Мансони.
— Нет, это Серван, она только что позвонила мне.
— Серван? — повторил Седрик. — Говорят, ты ей нравишься…
— Я помог ей, когда она попала в аварию. С тех пор она меня ценит!
— Оно и видно, — насмешливо улыбаясь, произнес Батист. — Все женщины тебя ценят! У тебя, случаем, нет в запасе какой-нибудь малышки, чтобы меня познакомить?
После смерти Пьера никто из этих людей ни разу не улыбнулся, не пошутил. Но пришла пора преодолеть боль.
— По-прежнему холостяк? — предположил проводник.
— По-прежнему… Как бы то ни было, мне гораздо лучше одному!
— Ну, ты скажешь! — усмехнулся Седрик. — Признайся лучше, что ни одна девица не может тебя вынести! Тебя и твои замашки старого холостяка!