Лишь теперь Сантэн в первый раз задумалась о конце этой романтической интерлюдии и, отодвинувшись от лошади, посмотрела на Лотара поверх ее шеи. Она не хотела, чтобы это кончалось, не хотела, чтобы Лотар покидал ее, но знала, что вскоре это должно произойти.
— Я устала, — сказала она. — Вряд ли я уже готова вернуться к верховой езде.
В тот вечер, когда она сидела в хижине с книгой на коленях, делая вид, что читает, и наблюдая за Лотаром из-под опущенных ресниц, он вдруг посмотрел на нее и улыбнулся с таким понимающим блеском в глазах, что Сантэн покраснела и смущенно отвернулась.
— Я пишу полковнику Кортни, — сказал Лотар, сидевший у складного дорожного бюро с карандашом в руке. — Завтра я отправлю верхового в Виндхук, но ему понадобятся две недели или даже больше, чтобы добраться туда и вернуться. Я сообщаю полковнику Кортни, где и когда мы можем встретиться, и предполагаю, что это произойдет девятнадцатого числа следующего месяца.
Сантэн чуть не сказала: «Так скоро?» — но сдержалась и просто молча кивнула.
— Уверен, вам не терпится воссоединиться с вашими родными, но вряд ли нам удастся устроить все раньше.
— Я понимаю…
— Однако я был бы счастлив отправить с посыльным и ваше письмо, если вам захочется его написать.
— О, это было бы прекрасно… Анна, милая Анна, она будет суетиться, как старая наседка!
Лотар встал из-за бюро:
— Пожалуйста, садитесь сюда и выбирайте карандаш и бумагу, миссис Кортни. Пока вы этим заняты, мы с мастером Шасой позаботимся о его ужине.
Как ни странно, однако, написав первое приветствие: «Моя самая милая, самая дорогая Анна», — Сантэн никак не могла придумать продолжения, обычные слова казались ей такими невыразительными…
«Я благодарю Господа за то, что ты выжила в ту ужасную ночь, и с тех пор я каждый день думаю о тебе…»
Плотина, удерживавшая слова, прорвалась наконец, и они потекли на бумагу.
— Нам понадобится вьючная лошадь, чтобы доставить это послание.
Лотар стоял за плечом Сантэн, и она вздрогнула, сообразив, что уже заполнила дюжину листков мелким почерком.
— Мне еще так много нужно ей сказать… ладно, остальное подождет.
Сантэн сложила листы и запечатала их восковой печатью из серебряной коробочки, стоявшей на бюро, пока Лотар держал для нее свечу.
— Это так странно, — прошептала Сантэн. — Я почти забыла, как держать карандаш. Это было так давно…
— Вы мне так и не рассказали, что с вами случилось, как вы спаслись с тонущего корабля, как сумели выжить такое долгое время, как прошли так много сотен миль от побережья, где вас должно было выбросить на сушу…