Мама ликовала, когда мы покинули кабинет судьи. Она все еще злилась на меня, но заявление, которое написала в нашу с Треем защиту и предоставила судье Вайолет, казалось, убедило ее в том, что могло быть что-то правильное – если не потрясающее – в основе наших опасных приключений за последние три месяца. Когда судья Робертс объявил, что рассмотрел заявление Вайолет Симмонс, мне стало интересно, что конкретно она написала. Было безумием полагать, что мне когда-либо дадут его прочесть или что я увижу Вайолет в ближайшее время и смогу спросить ее об этом.
Как только мы вошли в холодный зал суда, у меня перехватило дыхание: взгляд упал на Трея. Я не знала, что он планировал встретиться с судьей Робертс в тот же день, что и я, – насчет рассмотрения наказания, вступившего в силу в ноябре прошлого года. Он сидел с несчастным видом между своей матерью и Уолтером. Когда Трей поднял взгляд и увидел меня, я утонула в его аквамариновых глазах, и весь остальной мир исчез.
– Привет, – сказал он, приподнявшись.
– Трей, – предупредила его мать, побуждая его сесть.
– Привет, – робко ответила я, игнорируя слова его матери. – Ты ведь видел Мишу по телевизору?
Трей оглянулся через плечо на родителей.
– Мне запрещено смотреть телевизор.
– Она в безопасности, – сказала я, слезы выступили у меня на глазах. Я положила руки на предплечья Трея, просто чтобы коснуться его, почувствовать с ним связь. – Она жива и вернулась домой.
Легкая улыбка появилась на лице Трея, и он кивнул в знак согласия.
– Они отправляют тебя обратно в Шеридан? – спросил он.
Трей был одет в свой единственный приличный костюм – в нем он присутствовал и на поминках Оливии и Кэндис, и на забавных встречах с судьей Робертсом прошлой осенью. Он все еще нелепо смотрелся в нем, будто был одет в скафандр или костюм на Хэллоуин.
– Во Флориду, – сказала я. – К отцу.
В этот момент открылись двойные двери зала суда, и сотрудники службы охраны объявили:
– Эмори, – это Трея с родителями вызывали на слушание.
Трей обнял меня и прошептал на ухо:
– Жди меня. – Мать тащила его к дверям, чтобы узнать о его судьбе. Не знаю, выполнила ли Вайолет обещание поговорить с отцом насчет Трея. Она отправила мне фотографию сада после того, как рано утром там срыли розовые кусты, – по крайней мере, Вайолет серьезно отнеслась к моей просьбе и выполнила ее, сэкономив мне время. Она ничего не приписала, что меня устраивало. Хотя мы и помирились, у меня не было никакого желания поддерживать с ней дружеские отношения.
Я более-менее поняла, вернется ли Трей в Северный Резерв, когда увидела, как на следующее утро «Хендай» Уолтера Эмори выезжал с Треем, пристегнутым на переднем пассажирском сиденье. Я знала, что нам не позволят общаться по телефону в первую неделю его повторного заключения, мне предстояло мучительно долго ждать, когда Трей сам сообщит, изменился ли его приговор.